"С этим богом - впервые..."

Для Габриэль проникнуть в замок Завоевателя не составило ни малейшего труда: сари и косметика у нее были с собой, а вычислить в разношерстной толпе, хаотично передвигающейся по площади Коринфа, индийского посланника было проще простого. Девушка всегда удивлялась тому, что выходцы из других земель не удосуживаются слиться с окружением, дабы привлекать к себе как можно меньше внимания. Но в данном случае ей все это было только на руку.
Перерезать индусу горло в тихом переулке и вытащить у него из кармана депешу от индийского наместника было делом нескольких ударов сердца. А еще немного погодя Габриэль уже входила в замок, потупив глаза и отрабатывая семенящий шаг. Конечно, она прекрасно понимала, что с ее типом лица никак не тянет на жительницу столь отдаленной страны, но ведь она могла попасть в Индию еще из какого-нибудь места. В общем, она не сомневалась, что расспросов о ее прошлой жизни будет не так уж много, разве что сама Завоеватель пожелает поговорить с ней.
Завоеватель не пожелала. Более того, она первым же своим приказом развеяла все сомнения Габриэль, что слухи о том, что Геракл Зену в постели не удовлетворяет - совсем не слухи, а истинная правда. Теперь у нее самой появилась возможность в подробностях разглядеть спальню правительницы половины мира. И эта возможность ее откровенно радовала: где еще она она сможет вблизи подметить все слабые стороны Зены, чтобы потом, когда та потеряет контроль над ситуацией, нанести удар?
Нельзя не отметить, что Завоеватель впечатлила ее. Своим ростом, голосом, манерой держаться и общаться с подданными. Габриэль редко встречала на своем пути тех людей, которые могли подавить ее силой не физической, но духовной. Таким, конечно, не человеком, а богом, был Арес. Такой была ее сестра Лила, с которой она ни разу не виделась после того, как сбежала из дома. Такой оказалась Зена-Завоеватель, женщина, которую девушке предстояло убить.
Ее давно уже не коробила та мысль, что перед убийством ей придется вступить с жертвой в контакт. Конечно, она бы предпочла разделаться со всем этим как можно быстрее, но она не сомневалась в том, что ей не позволят просто убить Завоевателя и смыться из замка. Прежде всего, сама Зена будет очень возражать. И Габриэль могла даже представить себе, с какой силой.
Слуги отвели ее в ванную комнату, выполняя приказ Завоевателя, и обеспечили всем, что только могло ей потребоваться. Габриэль долго рассматривала разнообразные пузырьки, баночки, скляночки, наполненные разноцветными шариками, мазями и порошками. Больше половины названий ей были неизвестны, но она собиралась выяснить их назначение опытным путем. Во всяком случае, именно для этого ее здесь и оставили. И заперли, как она успела убедиться, подергав дверь. Ну, а раз такие дела, то можно немного расслабиться.
Смутная вспышка темно-синего цвета заставила Габриэль, блаженствующую в горячей ванне, приоткрыть глаза. И довольно улыбнуться слегка раздосадованному мужчине, остановившемуся напротив.
- Хочешь присоединиться? - девушка соблазнительно изогнула спину, совсем чуть-чуть, но Арес все равно нахмурился, скрещивая руки на груди.
- Я вижу, ты развлекаешься, - слова прозвучали обвиняюще, однако бог не казался таким уж разочарованным действиями своей воспитанницы. Он наклонился и кончиками пальцев попробовал воду.
- Горячая, - с непонятным удовольствием констатировал он. Габриэль пожала плечами, со вздохом погружаясь обратно в воду.
- Я не люблю отмокать в холодной, - пробормотала она, прикрывая глаза. - Надеюсь, они не подумают, что я сумасшедшая, раз болтаю сама с собой?
Арес тихонько засмеялся и аккуратно присел на краешек каменной ванны, стараясь, чтобы пена, которую девушка так тщательно взбивала, не запачкала его кожаный наряд.
- Когда ты намерена сделать это? - тон его стал нетерпеливым. Наемнице снова пришлось устремить на него взгляд.
- Не сегодня, - отозвалась она, взвешивая на ладони мыльный ком.
- Почему нет?! - Арес вскочил и заходил по комнатке, которую все больше и больше заволакивало паром. Габриэль исподволь наблюдала за ним, отмечая, что мужчина кажется ей каким-то... не таким.
- Ты нервничаешь? - наконец, спросила она и услышала в ответ смешок.
- Лучшего вопроса ты придумать не могла? - Арес остановился неподалеку от большого зеркала, протер запотевшую поверхность ладонью и с удовлетворением всмотрелся в свое отражение. Однако же Габриэль, давно успевшая изучить своего добровольного наставника, чуяла, что что-то здесь не так.
- Почему ты хочешь, чтобы Зена умерла? - спросила она напрямик, совсем не будучи уверена в том, что получит ответ хотя бы на этот свой вопрос. Но если она узнает, ей будет легче сделать это. Убивать за что-то проще, чем просто так. Во всяком случае, ей.
Арес молчал долго, так долго, что вода в ванной практически успела остыть и находиться в ней было совсем не комфортно. Наконец он сказал такое, от чего у Габриэль встали дыбом волосы:
- Зена явится причиной моей смерти, - он все еще всматривался в свое отражение, но девушка была уверена, что уже без прежнего удовольствия.
- Смерти, - повторила она эхом, не показывая вида, что подобное откровение напугало ее и заставило задуматься. - С чего ты взял это? Разве смертная может покончить с богом?
Арес глубоко вздохнул, впиваясь ладонями в раму зеркала.
- Судьбы так сказали.
Габриэль засмеялась, откидываясь назад.
- Судьбы? Эти обиженные на всех и на вся тетки-калеки? - она покачала головой. - Вот уж кому бы я верила меньше всего на свете!
- А я им верю! - упрямо прорычал бог, и воздух в помещении всплеснуло волной от его гнева, который, впрочем, ушел столь же быстро, как и появился.
Девушка медленно поднялась из пены, словно Афродита в момент своего рождения, и осторожно облилась прохладной водой из большого кувшина, стоящего рядом. Спрашивать больше о предсказании она не будет, этого ей вполне достаточно. Но есть еще кое-что, что она хотела бы прояснить...
- Ты был в зале, - она не спрашивала, потому что помнила свои ощущения, когда по приказу Зены ее уводили мыть и кормить. - Что ты делал там?
Широкая спина Ареса напряглась, как если бы он не хотел отвечать. Но Габриэль знала, что он считает слабостью молчать, когда нужно что-то сказать. К тому же, сегодня он и так уже разговорился.
- Наблюдал, - Арес нехотя повернулся, и темные глаза скользнули по обнаженному телу девушки, с преувеличенным интересом оглядывая его. - Я уже говорил, что ты отлично выглядишь?
Габриэль хмыкнула, вытираясь полотенцем и ступая на пол.
- Ты уходишь от ответа, Арес? Это на тебя не похоже, - она обмотала полотенце вокруг груди и чуть-чуть подсушила руками длинные волосы, не отрывая взгляда от хмурящего брови бога. - Мне становится непонятно, заинтересован ли ты в смерти Зены или в ней самой?
Мужчина засмеялся, но смех его был чуточку слишком громким для того, чтобы Габриэль поверила в его искренность.
- Значит, - блондинка приблизилась к богу почти вплотную и положила влажную ладонь на его грудь, выглядывающую из-под кожаного жилета, - ты увидел ее вблизи и заинтересовался? - Габриэль тоже засмеялась, но гораздо более тихо и игриво. Зеленые глаза ее блестели от возможности подловить неприступного бога на запретной страсти.
Арес молча смотрел на девушку сверху вниз, не пытаясь отстраниться. И только тогда, когда рука наемницы поползла вниз, он ловко поймал ее и поднес к губам, оставляя на тонких пальцах практически невесомый поцелуй.
- Я просто посмотрел на нее, - он улыбался, на этот раз вполне искренне, глаза лучились от этой самой искренности. - Должен же я был знать, как выглядит та, из-за которой мне суждено погибнуть во цвете лет?
Габриэль недоуменно отстранилась. С кончиков мокрых волос сорвались несколько капель и упали ей под ноги, растекаясь по каменной плитке.
- Ты ни разу не видел ее до сегодняшнего дня? - она не верила, и это неверие было вполне обоснованно. Арес пожал плечами, продолжая улыбаться, широко и белозубо.
- Так близко - ни разу, - подтвердил он, затем медленно отступил назад, не теряя контакта взглядов с замершей наемницей. - И ты знаешь, - голос его сорвался на доверительный шепот, - мне понравилось то, что я увидел...
Габриэль не успела даже моргнуть прежде, чем Арес растворился в по-прежнему влажном воздухе, оставив после себя лишь смутные очертания высокой фигуры.
Наемница провела рукой по волосам, подходя к зеркалу.
Она была слегка растеряна. Арес приказал ей убить Завоевателя - Арес наблюдает за Завоевателем, исподтишка, но с удовольствием. Это на него не похоже. Тем более, когда он знает, к чему приведет Завоеватель, если оставить ее в живых.
Габриэль оперлась руками на трюмо, задумчиво перебирая баночки с мазями.
Ей было любопытно, почувствовал ли бог войны страх при взгляде на причину своей возможной гибели или нечто другое. Страх, конечно, был бы вполне обоснован, но тогда Арес не пришел бы сюда похваляться тем, что сумел заглянуть в глаза своей смерти и остаться при этом на ногах. Значит, возможно, он ощутил нечто другое?
И все-таки это было любопытно. Судьбы напророчили ему гибель. Но стоит ли и впрямь верить им, плетущим какую-то свою паутину из обиды, злости и желания мстить?
Габриэль знала, что однажды Зевс, будучи прогневанным чем-то на Судеб, метнул в них несколько своих молний. Конечно же, он не мог их убить, но отныне хорошенькое лицо Девы портили страшные шрамы, Мать потеряла в божественном пламени свои лучистые глаза, а Старуха научилась обрезать нити с помощью одной руки. Быть может, именно поэтому Арес заслужил себе такую судьбу, в расплату за деяния своего отца.
Девушка покачала головой и уже принялась развязывать свое полотенце, когда дверь ванной тихонько заскрипела, и внутрь почти неслышно вошел кто-то. Не обладай Габриэль тренированным слухом, она бы не услышала шагов.
Зена остановилась в двух шагах от нее, заложив руки за спину и слегка склонив голову к правому плечу.
Габриэль непроизвольно поддернула полотенце и поспешно растянула губы в робкой улыбке, старательно смягчая свой обычный взгляд.
- Моя госпожа... - она набрала воздуха в грудь, раздумывая над тем, опускаться ли ей на колени или сделать что-нибудь еще, но холодный голос Завоевателя заставил ее замереть:
- Итак, девочка, не будем медлить, - синие глаза с изрядной долей любопытства пробежались по Габриэль, сверху вниз и обратно. - Кто ты и почему оказалась в моем замке?

Меня вот только удивляет: почему Арес к Габриель испытывает...эмм... чисто платонические чуйства? О_о

Quote

Арес молча смотрел на девушку сверху вниз, не пытаясь отстраниться. И только тогда, когда рука наемницы поползла вниз, он ловко поймал ее и поднес к губам, оставляя на тонких пальцах практически невесомый поцелуй.

What`s his problem?...

«В чужой монастырь со своим уставом»

Молодой человек в солдатских доспехах спешил по темному коридору, старательно уклоняясь от близкого знакомства со статуями богов, выставленными у обеих стен через равные промежутки. Бег его (а ходьбой это никак нельзя было назвать) был ровным, скользящим и очень аккуратным, словно бы мужчина не шел, а летел по воздуху. Наконец, затормозив возле почти неприметной двери, сливающейся со стеной, солдат пригладил растрепанные волосы и тихонько постучал.
- Входите, - усталый женский голос пригласил его внутрь, и мужчина переступил порог, надежно закрывая за собой дверь и отрезая себя и женщину, находящуюся в комнате, от окружающего мира.
- Ты не ждала меня? – в голосе сквозила улыбка, и солдат, пройдя несколько шагов, остановился позади женщины, сидящей напротив зеркала, опуская руки на ее обнаженные плечи. Чуть замутненная поверхность отразила мужское длинное лицо с вопросительными карими глазами, светлые волосы женщины, тонкие губы и такие же карие глаза. Только вместо вопроса в них читался ответ.
И усталость.
- Джоксер, не стоило приходить, - женщина нехотя повела плечами, сбрасывая руки солдата, и встала, тянясь за шелковым халатом. Потуже затянув пояс на талии и вытащив волосы из-за воротника так, чтобы они рассыпались по спины бело-золотым дождем, женщина скрестила руки на груди и посмотрела на мужчину, которого только что назвала по имени.
Джоксер чуть помолчал, разглядывая хозяйку комнаты. Он приходил сюда часто: сначала, чтобы провести хороший вечер, затем приятную во всех отношениях ночь… Теперь от их бывших отношений не осталось и следа.
Но Завоеватель по-прежнему волновала их обоих, оставаясь единственным поводом к продолжению встреч.
Солдат, на лице которого не осталось ни малейшего следа того идиотизма, с которым он обычно влетал в спальню к Зене, начинал думать, что ему придется провести весь остаток жизни в амплуа дурака, не видящего дальше собственного носа. Завоеватель, несмотря на всю свою проницательность, не замечала в нем опасности, позволяя играть роль шута при царственной особе. Возможно, она просто нуждалась в ком-то, за кем ей не приходилось бы тщательно следить. Такой отдушиной оказалась маска Джоксера: Зена, не принимая его всерьез, позволяла ему многое. То, за что она убила бы любого другого. Мужчине потребовались годы, чтобы добиться расположения Завоевателя, но окончательная цель того стоила.
Джоксера в этом вопросе больше тревожил Геракл: бог войны всегда относился к нему с настороженностью, граничащей с отвращением. Для него Джоксер был букашкой: мелкой, ненужной, которую следует раздавить. И Джоксер знал, что лишь отношение к нему Зены не позволяет Гераклу воплотить в жизнь свои намерения.
Это знание пугало. И не позволяло расхолаживаться: Джоксер всегда был начеку, и предпочитал выглядывать из-за маски шута только тогда, когда у него не оставалось сомнений в безопасности. Например, здесь, где никто и ничто ему не угрожает.
- Хорошо, что ты защитила комнату, - мужчина придвинул стул, на котором недавно сидела женщина, и уселся на него сам. – Это было сложно?
Женщина пожала плечами, не отводя от Джоксера усталого взгляда.
- Это было непривычно, - наконец, ответила она. – Обычно я защищаю людей, а не предметы. Но ведь и ведьмам нужно где-то спокойно колдовать, - легкая тень улыбки замелькала на ее остром лице. – Если ты думаешь, что это было сделано для тебя, то не льсти себе.
На щеках Джоксера заалели пятна. Не взирая на то, что он давно уже окончательно повзрослел, как морально, так и физически, оставались такие вещи, которые могли ввергнуть его в смущение. Например то, что самомнение у него всегда было большим.
- Вообще-то, я сюда пришел не за болтовней, - он откашлялся, старательно отводя глаза. – Ты приготовила?
Женщина хмыкнула, прошла к маленькому шкафчику, открыла верхний ящик и достала из него пузатую склянку с бултыхающейся внутри темно-красной жидкостью.
- Осторожно, - она подала пузырек Джоксеру. – Следи, чтобы она не попала тебе на кожу. Сильная штука.
Солдат с опаской вгляделся в пузырек, словно намереваясь увидеть в нем что-то большее, недели просто жидкость, потом аккуратно спрятал его во внутренний карман холщовой рубахи.
- Спасибо, - встав, он потянулся к женщине, намереваясь поцеловать ее, но она легко отклонилась назад. Губы Джоксера лишь скользнули по ее холодной щеке.
- Тем не менее, - он обаятельно улыбнулся, выпрямляясь, - никто никогда не забудет, какую роль во всем этом ты сыграла, - он кивнул в унисон своим словам.
Женщина усмехнулась, отходя к окну.
- Завоеватель много мне должна, - негромко проговорила она, разглядывая копошащуюся под окнами замка толпу. – Но, раз она не собирается возвращать мне долги, я сама заберу их.
Джоксер засмеялся, пятясь к двери. Почему-то вдруг расхотелось поворачиваться к женщине спиной. Какой-то холодок пробежал по позвоночнику, словно невесть откуда взявшийся в комнате ветер.
Практически чувствуя сердцем заветную склянку, солдат нащупал дверную ручку, повернул ее и, не прощаясь, скрылся в коридоре.
Дождавшись мягкого щелчка двери, женщина чуть повернула голову вправо, прислушиваясь к чему-то.
- Надеюсь, ты доволен? – спросила она у воздуха. Послышался издевательский смешок, и комнату наполнил едкий красный дым. Женщина поморщилась, закрывая рот и нос ладонью и покашливая, потом развернулась лицом к выходящему из дыма высокому мужчине с длинными каштановыми волосами.
– Ты мог бы в следующий раз проявиться менее помпезно?
Геракл захохотал, и воздух вокруг них сморщился и поплыл волнами, наталкиваясь на стены и возвращаясь обратно. Женщина обхватила руками голову.
- Перестань!! – голос ее повысился до визга. – Это сводит меня с ума!!
Бог войны и не подумал внять просьбе, продолжая грохотать, и женщина сползла на пол, корчась.
- Ты получил от меня то, что хотел, - простонала она, не поднимая глаз. – Я дала Джоксеру пузырек, как ты и велел! Что еще тебе нужно?!
Смех стих. Геракл опустился на корточки возле съежившейся на полу женщины и накрыл своей большой ладонью ее голову.
- Я доволен, детка, - промурлыкал он, и женщина сжалась еще больше: рука сжималась, причиняя боль. – Но теперь меня мучает другой вопрос: что, если ты проболтаешься?
Карие глаза все же взглянули на него, и сквозь боль в них мелькнула злость.
- Завоеватель давно уже не заходит ко мне, - в голосе вместо муки прорезалось шипение и гнев, не хуже смеха бога заставляющие воздух содрогаться. – А если и зайдет, у нее не будет времени на разговоры!
С нечленораздельным рыком Геракл оттолкнул от себя женщину так, что она проехалась по полу и ударилась об стену, где и осталась лежать, не пытаясь подняться.
- Ты жива только потому, что с твоей помощью я покажу Зене, чего она добилась, окружив себя идиотами и подхалимами!! – бог разъяренно зашагал по комнате, не обращая внимания на то, что ярость клубится вокруг него желто-красным туманом, в котором то и дело проблескивают режущие глаза искры. – Ты сама пришла ко мне, Каллисто, помнишь?! Пришла и рассказала о том, что готовится за спиной Зены!! Сказала, что ничего не потребуешь, только возможности предотвратить переворот! И что теперь?!
Каллисто молчала.
Она попала к Завоевателю слишком давно, еще до того момента, как Геракл стал часто появляться здесь, оставаясь на ночь. Ее, еще сопливой девчонкой, продали в рабство, и она сменила 4-х хозяев прежде, чем узнать, кто такая та женщина, что подмяла под себя полмира.
Зена подмяла под себя и ее, в прямом и переносном смысле. Протестуя поначалу всеми фибрами души против того, чтобы оставаться здесь, в подчинении у Завоевателя, Каллисто мало-помалу впадала в зависимость от темноволосой женщины. Зена умела быть ласковой, когда ей хотелось и когда никто не видел. Умело чередуя политику кнута и пряника, она добилась того, что Каллисто уже не мыслила своего существования вне Коринфа. Добилась и… охладела. Место в ее мыслях всегда прочно занимал Геракл, а сердце она не собиралась отдавать никому. Чувства – их отсутствие сделало из Зены Завоевателя, и она не собиралась прощаться с этим титулом. Ей нравилась власть.
Каллисто была отброшена на задворки, ей отвели комнату во дворце и забыли о ней. Медленно сходя с ума от невозможности сбежать – как из дворца, так и от своих желаний, - она угасала, пока в ее покоях не появился он.
Джоксер несколько раз приносил ей еду, когда она отказывалась спускаться вниз, к столу Завоевателя, за которым ей, как бывшей пассии, было отведено место. И однажды, поставив поднос на стол, он заговорил с безучастной женщиной, сидящей у окна.
Он рассказал ей о том, что народ Коринфа не доволен сложившейся ситуацией, что готовится переворот, в ходе которого Зена-Завоеватель должна будет прекратить свое существование. Сказал, что соратников у него уже много, что они надеются победить, однако есть одно «но»: солдаты преданы Зене, они быстро подавят бунт, поэтому следует действовать из-за спины. Отравить Завоевателя – и все распадется. Начнется паника, взять замок будет совсем не сложно, отдавать приказы будет некому.
Каллисто слушала молодого солдата рассеянно, поначалу даже не вникая в смысл произносимых им слов. Но потом… Они собираются убить Зену!!!
Она не знала, почему выдала себя за ведьму. Наверное, к этому ее подтолкнуло то, что многие в замке считают ее сумасшедшей. Во всяком случае, Джоксер не выказал ни малейшего удивления, когда она сказала ему об этом.
Потом он ушел, а она еще долго сидела, обдумывая все, что только что услышала. И в конце концов поняла, что ей не остается ничего другого, кроме как подключить к происходящему божественные силы.
Она ненавидела Геракла за то, что он отнял у нее Зену, но она знала, что он, так же, как и она, не допустит ее смерти: слишком ценно было то, что она давала ему.
Он появился почти сразу, ей даже не пришлось ждать. Молча выслушал, не сказав в ответ ни единого слова, и… исчез.
Вновь увидела она его уже через полгода, когда отношения с Джоксером перешли на другой уровень: он стал любовником Каллисто, а она, таким образом, узнавала из первых рук новости о том, как продвигаются планы мятежников. Сначала она удивлялась тому, что яд в Коринфе отыскать так сложно, но потом поняла: Зена никогда не пробовала пищу первой. Всегда был кто-то, кто делал это за нее. А в последнее время этим кем-то был Джоксер. Можно было, конечно, выпить или съесть отраву, а потом срочно бежать к лекарю, но молодой солдат, несмотря на свои героические замашки, был трусоват и за шкуру свою трясся. Каллисто очень веселило то, как он с гордостью рассказывал ей о том, что полностью втерся в доверие к Зене. «Дурак!» мстительно думала она, глядя на заснувшего любовника. «Если бы она доверяла тебе, разве бы она заставила тебя пробовать свою еду?!»
Геракл принес ей этот пузырек, велев отдать Джоксеру. Каллисто даже не спросила, что в нем: она верила, что бог не причинит Зене вреда.
Женщина подняла глаза на продолжающего о чем-то говорить мужчину.
- Мы не позволим ей умереть, правда? – прошептала она и тихонько захихикала.
________
Что-то мне понравилось делать коллажи на этот рассказ :???: ))))

Сюжет - супер! Очень захватывает. Коллажи и подписи к ним тоже отличные. winter, с нетерпением жду продолжения.

Хи-хи, а те, другие варианты , Каллисто были бы пикантнее...
Хотя этот, наверное, просто лучше вписался в рассказ...

Просто обожаю рассказы про Завоевателя
(плохая Зена рулит!!! )