Он оставил палатку и пошел к походному костру. Там роились солдаты, в столь ранний час уже готовые выйти по первому приказу. Младшие солдаты почтительно склоняли перед Аресом головы, но один или двое, кого он видел прежде в лагере Зены, когда Зена еще была военачальником, окинули его понимающими взглядами. Он понял, что он и Зена слишком шумно вели себя прошлой ночью, и он кивнул им, проходя мимо.

Когда Арес подошел к горящему костру, он улыбнулся женщине средних лет, которую взяли с собой в качестве повара, и она отчаянно покраснела, он не знал, было ли это ее реакцией на него, или она тоже все слышала вчера ночью. В любом случае, нужно бы делать то, зачем он пришел. “Два завтрака, и не жадничай, один из них - для Завоевателя”.

“А, госпожа потратила ночью много сил, да? Не волнуйся. Ее малышка будет сильной и здоровой, и та злая ведьма не сможет повредить вашей девчушке. Я это точно говорю. Волноваться не о чем”, - пообещала женщина с сильным акцентом, по которому он узнал, что она с Эри.

“Так ты шаманка? Что ты здесь делаешь в качестве повара?” - изумленно спросил Арес. Если эта женщина имела достаточно сил, чтобы распознать Алти, она могла бы легко освободиться.

“Я иду туда, где я необходима, Бог Войны, сир, даже между дорогами, как ты выразился. Туда, где такие, как эта ведьма, получают слишком большую силу. Несколько раз я почти собиралась нанести тебе визит, как в тот момент, когда твой отец послал тебя сюда. Какой же ты непослушный! Ты не должен был пытаться украсть Шакрам Света. Он не предназначен для таких как ты”, - предупредила Ареса женщина, ее глаза пылали, один абсолютно белый, другой чернее ночи. Арес ощущал огромную силу этой женщины, еще более мощную, чем Зевса, и с опаской отодвинулся.

“Ладно! Я все понял! Больше никаких планов по устранению других богов. Понял”, - заверил Арес женщину, поднимая руки в жесте сдачи и демонстрируя самую обезоруживающую улыбку, какую мог выдавить.

Женщина рассмеялась над ним, на ее глазах выступили слезы. “О, ты проливаешь бальзам на сердце старухи, Бог Войны. Нет, я не желаю, чтобы ты прекратил пытаться, дорогой. Это все равно, что попросить солнце не светить, или орла не летать. Твои поиски силы и власти - часть того, кто ты есть. Ни я, ни ведьма не станем этого отрицать. Но по той же причине я не позволю ей уничтожить всё. Я только заверяю тебя, что, что бы сегодня ни случилось, ваша девочка будет в порядке, такая хорошенькая. Она будет сводить мальчишек с ума! Но будь осторожней с ней, боюсь, она унаследует от матери опасный вкус в мужчинах, когда вырастет”, - сообщила старуха-повар, уверенно похлопывая руками.

Арес смотрел на женщину и потер бородку, пытаясь понять, кем она была. Он перебирал всех существ, кто мог бы иметь такие способности как она, о которых он когда-либо что-то слышал. Бог Войны особенно сконцентрировался на земле Эри, но ничего не пришло ему в голову, разве что те таинственные духи, Друиды, но никто на Олимпе ничего не знал о них, кроме того, что они были древними и, казалось, предпочитали держаться особняком, в отличие от большинства богов.

“Даже не пытайся понять, Бог Войны. Только помни мои слова. И что касается твоей прежней просьбы, вот держи. С пылу-с жару”, - сказала женщина, вручая ему два дымящихся блюда и посуду.

"Спасибо", - тревожно ответил Арес. Он определенно должен будет провести некоторые исследования, когда вернется на Олимп, его Олимп, его и Зены. По его лицу расползлась улыбка, когда он подумал об их планах.

“Как я и сказала, это все равно, что просить солнце не светить. Теперь возвращайся к своей Любимой Леди, пока еда не остыла”, - поддразнила его женщина, качая головой.

Арес бросил на женщину еще один быстрый взгляд, кивнул и сделал, как ему сказали.

Когда он подошел к палатке, то услышал знакомый боевой клич, выронил блюда и бросился вперед так быстро, как только мог.

“Стража!” - донесся из палатки голос Зены, и ее солдаты помчались следом за Аресом.

Подбежав к палатке, он увидел слишком хорошо знакомую голову блондинки, выбегающей с заднего входа и бросившейся к деревьям. Он хотел было догнать ее, но увидел, что двое лучников уже прицелились в убегающую фигуру. Если это была та, о ком он думал, волноваться было не о чем. Габриель не могла причинить вред Зене ни в одном мире, ведь так? И тогда он вспомнил, что Зена-Завоеватель сделала в этом мире с Габриель, и его сердце бешено заколотилось, он вбежал в палатку.

И затем его сердце остановилось. Всё остановилось. Арес никогда не смог бы понять, почему, но он вдруг вспомнил, как Каллисто однажды сказала: "В тот день умерли все”.

И Арес почувствовал, словно он сам умирает, держа в руках истекающую кровью Зену.

“Я позову помощь. Не вздумай умирать, Зена! Не вздумай умирать! Только продержись несколько минут! Я за помощью!” - отчаянно кричал Арес, мягко переложил ее в руки одного из ее генералов и выбежал наружу. Поварихи нигде не было видно, зато он увидел подходящую Алти, тащащую за собой раненую Габриель, из плеча которой торчала стрела, весьма близко к яремной вене.

“Значит, маленькая сука-блондинка мертва, да? Она выглядит весьма неплохо для того, кого распяли два года назад!” - Алти швырнула Габриель Аресу, и он вцепился в нее мертвой хваткой.

“Если она умрет, умрешь и ты!” - поклялся Арес, глядя прямо в глаза Габриель. Они были настолько безжалостны и холодны, что Арес еще больше разъярился. Он не хотел верить этому, но по тому, как она ухмылялась, было ясно, что это она напала на Зену.

“Я пришла сюда, зная, что умру, но, по крайней мере, я заберу с собой этого монстра! Я и мои сестры амазонки будем отомщены!” - выплюнула Габриель, в прямом смысле плюя в сторону Зены.

Алти осмотрела Зену и затем нажала нужные точки на ее боку и груди. “Вот так. Это замедлит кровотечение и ослабит боль, но я не могу спасти ее. У нее не больше получаса, если ты ничего не сделаешь, Бог Войны”.

“Повариха с эрийским акцентом, где она?” - взволнованно спросил Арес, выбегая из палатки и глядя на костер. Женщины по-прежнему нигде не было.

“О чем ты говоришь? При чем тут повариха? Зена ранена, не отравлена!” - Алти отказывалась понимать.

“Потому что она - не просто повариха. Она какая-то мощная шаманка из пересечения миров, или обладает силой судьбы, или еще что-то. Она знала о ребенке и причинах моего изгнания в этот мир. Где она теперь?” – настаивал Арес.

“Возможно, именно это и разбудило меня. Я ощутила мощную силу, но потом сила исчезла. Если это была она, то она ушла, и у нас нет времени дожидаться ее. Что, если попросить твою семью? Они могут помочь?” - спросила Алти, пытаясь придумать альтернативные способы спасти Зену. Это была кровоточащая рана, а она была шаманкой. Она могла ослабить боль, но не могла останавливать кровь или исцелять.

Арес понял это, и сразу же ощутил затруднение. Он должен был пойти на унижение, но Зена этого стоила. “Зевс! Зевс!”

В следующий миг появился Король Богов, посмотрел вокруг, затем взглянул на своего своенравного сына. Зевс мог ощущать в нем отчаяние.

“Зевс, отец, прошу, помоги мне! Я согласен на что угодно, все, что ты скажешь, только прошу, спаси Зену! Ей нанесли удар, а я смертный, я не могу ей помочь. Прошу, излечи ее! Пожалуйста!” - умолял Арес, падая на колени и хватая полы одеяния отца.

Зевс смотрел на сына, и его сердце ныло. Как бы не были он и его сын далеки, Зевс не мог полностью изгнать все чувства к любому из его детей, даже к нему. Но хороший отец иногда должен дать ребенку познать боль, перенести ее, получить урок жизни. Это был как раз тот случай. Это был урок любви, слабости и зависимости, Война не могла себе этого позволять. Арес рано или поздно оправился бы, стал еще сильнее и темнее. Это была его судьба, но пока они будут страдать, Арес из-за потери этой женщины, Зевс - из-за агонии своего сына. “Мне жаль, Арес, но я не могу излечить ее. Она смертна. Она должна умереть. Я не могу уберечь тебя от этой боли, не причиняя тебе непоправимого вреда, не ограждая тебя от правды, и я не стану этого делать”.

Внезапно возникли три других вспышки, и у входа в палатку стояли Афродита, Эрот и Афина.

“Ну прекрати, папа! Женщина, которую Арес ПО-НАСТОЯЩЕМУ любит, УМИРАЕТ! Ты ОБЯЗАН ее спасти!” - настаивала Афродита, топая ногой в розовом тапочке и делая плаксивое лицо.

“Я согласна, отец. Для Ареса будет лучше, если рядом с ним будет Зена. Он мог бы многому у нее научиться”, - поддержала Афина, с симпатией глядя на брата. Хотя эта Зена и не была Зеной из ее мира, которой Афина восхищалась за ее путь искупления, она была хорошим лидером и воином. Она могла быть ученицей Ареса, но даже здесь она никогда не теряла своего сострадания. Она основала общественные больницы и ввела обязательное обучение для всех детей. Она учредила переобучающие программы для вдов и лишившихся работы. Она строила дороги во всей империи и поддерживала местное самоуправление. Будучи жестокой и безжалостной в управлении, она была самым мудрым смертным правителем, в любом из смертных царств, и если бы она продолжала в том же духе, Афина верила, что она привела бы свой мир к миру и процветанию.

Арес с благодарностью посмотрел на сестер и племянника.

“Нет, я не могу позволить этой женщине быть излеченной, и это мое последнее слово. Любого, кто ослушается меня, я лично сброшу в пропасть Тартара, где вы сможете составить компанию матери. Когда эта шлюха умрет, я верну тебе твои силы, Арес, но не раньше! Вдруг бы ты решил спасти ее ценой своего бессмертия, а этого я допустить не могу. Нашему миру нужен Бог Войны”, - окончательно заявил Зевс. Затем, так же быстро, как появился, он исчез.

“НЕТ! Вернись! Пожалуйста, ОТЕЦ!!!” - отчаянно закричал Арес. Он не мог поверить в то, что случилось. Всё это казалось настолько ирреальным. Он наконец нашел, после одиннадцати тысяч лет существования, любовь своей жизни, и его отец только что обрек ее на смерть? Он ненавидел ублюдка теперь больше, чем когда-либо прежде, и он возобновил клятву, которую сделал семь тысяч лет назад, что доживет увидеть его мертвым, и желательно так, как увидел мертвым Хроноса сам Зевс!

“Тартар, что мне теперь делать?” - спросил Арес; Афина, Афродита и Эрот подошли к нему и опустились рядом с ним на колени.

“Ты справишься, Арес. Я знаю, что справишься", - сказала Афина, сочувственно похлопывая брата по спине. Она была воином, как и он, и, видя, что Афродите и Эроту не терпится обнять Ареса, она знала, что он этого не оценит.

“Да, братик, все будет хорошо. Сначала будет тяжело, но у тебя всегда есть я и Эрот, и Геффи. Помни это, ладно? Не пытайся справиться в одиночку”, - напомнила Афродита, в ее прекрасных глазах тоже блестели слезы.

“Мне жаль, что я не смогу стать твоей женой или родить нашего ребенка”, - сказала Зена, ее голос был едва громче шепота.

Когда умер Лайкус, Зена пришла осознать близость смерти, и, в отличие от большинства воинов, она приняла ее. Она даже сохранила жизнь Селесте, когда истребила богов. Она не боялась смерти, и смерть была часто ее самым близким компаньоном. Ей только было жаль, что она не сможет дать жизнь их с Аресом ребенку. Она ненавидела факт, что ее ребенок умрет с нею, но ничего нельзя было сделать.

“Возможно, есть способ всё исправить”, - в печальную тишину палатки ворвалась Алти.

“Ему не нужны твои советы, ведьма!” - отрезала Афина.

Арес терпеть не мог, когда Афина пыталась управлять его жизнью. Он знал, что она хотела как лучше, но он хотел знать, о чем говорила Алти. Им обоим здесь было что терять. Ее совет мог иметь свою цену, но оттого, что он ее выслушает, хуже не будет. “Я сам решу. Говори”.

“Дело в том, что у будущего ребенка в Зене будет пятнадцать-двадцать минут, прежде чем он умрет в мертвой матери. Если сразу после того, как она умрет, ты вызовешь Зевса, чтобы он вернул твои силы, а потом сумеешь быстро от него избавиться, ты сможешь спасти ребенка. Ты сможешь поместить этого ребенка в себя, пока не найдешь женщину, желающую выносить его", - предложила Алти, видя в глазах Зены забрезжившую надежду.

“Да, Арес. Сделай это. Спаси нашего ребенка, пожалуйста!” - просила Зена, ее глаза умоляли мужчину, которого она любила, спасти их ребенка. Она просила впервые за двадцать лет, и его любовь к ней заставила его выполнить то, о чем она просила.

“Конечно, любовь моя. Что угодно. Я возьму ее и выращу, чтобы она была сильной как ее мать. Я обещаю тебе!” - поклялся Арес, кивая, из его глаз начали падать слезы.

“И что касается брака, ты можешь жениться на ней сейчас, пока она не умерла. Если убийца блондинка, Габриель, проведет церемонию и даст свое благословение вашему союзу, то ваши души, твоя и Зены, будут связаны навечно, во всех мирах. Она будет с тобой в каждой будущей жизни”, - сообщила Алти, мрачно улыбаясь. Было бы хорошо иметь союзника в каждой будущей жизни, удерживая Зену во тьме. Арес обеспечит, что Зена будет защищена от влияния Габриель. Тогда Алти всегда имела бы на Зену самое сильное влияние. Да, это было бы ей на руку.

“Арес, не делай этого! Эта ведьма что-то задумала. Только посмотри на нее!” - умоляла Афина. Она знала достаточно, чтобы понять логику Алти. Ее брат однако не беспокоился о намерениях Алти на будущее. Он верил, что сам имеет достаточно силы, чтобы справиться с ней и защитить Зену. Боги, Афина презирала эго ее брата. Она знала, что он согласится с планом, но она должна была по крайней мере попробовать, даже если это было бесполезно.

Арес печально улыбнулся женщине, с которой хотел разделить вечность, которую хотел видеть своей женой - и увидит, но не больше пяти минут. “Зена, любимая, ты выйдешь за меня прямо сейчас?”

"Да", - сказала Зена, улыбаясь так счастливо, как только могла.

“Всё, что угодно, братишка. О, это так красиво!” - сказала Афродита, заставляя появиться требуемые предметы. Как Богиня Любви и жена Гефеста, она имела весь доступ к свадебным украшениям. Этот набор был специально сделан ее мужем для одной пары, которую она поддерживала и которая должна была пожениться завтра. Она должна будет попросить Гефеста сделать другой набор к назначенному сроку. Вероятно, ему придется проработать полночи, но как только он услышит причину, он не станет ворчать или сердиться на нее.

“Приведите девчонку!” - пролаяла Алти приказ, и двое стражников привели в палатку раненую Габриель.

Эрот печально покачал головой, а Афродита задохнулась от ужаса, когда они увидели убийцу Завоевателя. Ни один из них не мог поверить, что Габби могла хладнокровно убить Зену, кто угодно - не Габби!

Арес стоял перед белокурой амазонкой “Ты проведешь свадьбу, амазонка! Если ты откажешься, тебя казнят. Если послушаешься и дашь мне и Завоевателю свое благословение, то последним официальным указом Завоеватель сохранит твою жизнь. Ты понимаешь?”

Габриель потрясенно на него посмотрела, затем тряхнула головой. “Да. Если хочешь жениться на этом чудовище, это твое дело!”

“Кто бы говорил, убийца! Теперь делай свою работу!” - потребовал Арес, подталкивая Габриель к Зене, пока Афродита приподняла Завоевателя, чтобы увидеть ее.

Зена горько рассмеялась. “Я думала, что казнила тебя, маленькая девочка”.

“Казнила, но у меня были подруги амазонки, которые ночью сняли меня с креста и спасли. Тебя ведь тоже когда-то точно так же приказал казнить Цезарь?” - спросила в ответ Габриель.

Арес не мог в это поверить. Зена распяла суку. Сука наносит Зене смертельный удар, и в последние несколько секунд жизни они снова встречаются. Судьбы должны действительно ненавидеть его. “Габриель, начинай церемонию!”

“Откуда ты знаешь мое имя?” - спросила Габриель.

“Не важно. Ты хочешь жить, или я казню тебя прямо здесь!” - угрожающе крикнул Арес.

“Мы все собрались здесь сегодня, чтобы быть свидетелями этого союза между Аресом, Богом Войны, и Зеной, Завоевателем. Брак - связь душ, в него нельзя вступать по легкомыслию. Если кто-либо здесь знает причину, по которой эти двое не могут сочетаться узами брака, пусть скажет сейчас или молчит вечно”, - Габриель сделала паузу.

На миг оглядевшись вокруг, она продолжила. “Арес, Бог Войны, именем твоего отца, Зевса, берешь ли ты эту женщину в жены?”

“Да, беру”, - заявил Арес, с большей уверенностью, чем говорил когда-либо в жизни.

“И Зена, именем богини Геры, матери всех нас, берешь ли ты этого бога в мужья?” - спросила Габриель, впервые за больше чем два года глядя Зене в глаза. Это был другой человек, и Габриель прокляла свое мягкое сердце. Завоеватель убила тысячи ее сестер амазонок, и все же часть ее сожалела, что нанесла удар. Она чувствовала себя связанной с этой женщиной, Завоевателем, так или иначе, раньше и сейчас. Когда Зена безжалостно приказала распять ее на кресте, Габриель ощутила внутри, что ее предали. Она знала, что это было сумасшествие, но это было так. Она сделала то, что должна была, и она отказалась продолжать эти размышления, запретив себе сожаления. У нее был новый шанс, и, как только эта свадьба закончится, она не должна его упустить.

“Беру. Я люблю тебя, Арес”, - подтвердила Зена, улыбаясь мужчине, которого она любила.

“Арес, надень браслет на запястье Зены”, - проинструктировала Габриель. Арес сделал так, сильно сжимая руку любимой. Он также надел ей на палец кольцо, и она, с помощью Афродиты, надела кольцо на его. Арес потер блестящий металл Гефеста и прошептал благодарственную молитву своему зятю, затем посмотрел на Габриель, чтобы она продолжала.

“Тогда, властью, предоставленной мне как Королеве Амазонок и с моим вечным благословением, я объявляю вас мужем и женой. Теперь вы должны скрепить союз поцелуем”, - закончила Габриель, против воли улыбаясь. Бог Войны наклонился и поцеловал Завоевателя, и Габриель внезапно почувствовала что-то странное в сердце. Это было, словно вдруг часть нее оторвалась, словно она каким-то образом предала себя, хотя она никогда бы не смогла понять, как. Покачав головой, она стояла, продолжая смотреть на пару.

Когда их губы расстались, Арес улыбнулся жене, чувствуя, что всё кончено, странное спокойствие. Даже когда она умрет, он ее не потеряет навсегда. Они снова будут вместе, в следующей жизни, и в следующий раз он будет следить за ней как ястреб, и не позволит ей исчезнуть. Этого больше не случится.

Зена улыбнулась мужу и не смогла сдержать слезы. Она только что нашла его снова, и теперь они надолго расстаются. Но она не могла сосредоточиться на этом. Она уже чувствовала, что холод просачивается в ее тело, а ей было что сказать ему об их ребенке. То, что она хотела, чтобы ее ребенок знал. “Арес, о нашем ребенке..."

“Нашей дочери, милая. Я точно знаю, что у нас будет маленькая девочка”, - сказал Арес, нежно обнимая жену. Она уже начала исчезать. Он чувствовал это, но он знал, что другое теплое тельце сможет удержаться на мгновение или два дольше, и он хотел провести с ней каждую драгоценную секунду, которая им осталась.

“Вырасти нашу дочь сильной и смелой. Научи ее сражаться. Я сделала ошибку, пытаясь оградить Солана от насилия моей жизни, и это убило его. Я не хочу, чтобы она разделила судьбу ее брата. Удостоверься, что она сможет защитить себя, но не вынуждай ее становиться воином, Арес. Дай ей выбор. Пожалуйста, я знаю, что ты - Бог Войны, но позволь ей изучить и другие вещи. Позволь ей изучить историю и медицину, искусство, а не только тактику и стратегию. Вырасти ее мудрой, Арес!” - умоляла Зена, чувствуя, как каждый миг ее жизни приближает смерть. Она почти видела горящее пламя на свече и фигуру, держащую эту свечу.

Афина знала, что не должна была быть столь изумлена. Зена, которую она видела в своем мире, была очень мудрой, и Афина уважала эту Зену за ее мудрость в управлении империей. Но это было просто замечательно! Очень немногие смертные, даже из тех, кто посвятил свои жизни служению ей, просили бы об этом, и Афина знала, что она должна делать. “Зена, я помогу Аресу воспитать вашу девочку, если хочешь. Она будет знать всё, о чем ты просила, и больше. Клянусь рекой Стикс”.

“Спасибо. Я хотела бы этого, Афина”, - сказала Зена, улыбаясь золовке.

“И не волнуйся, Зена, я обещаю, что малышка научится любить и быть любимой. Я об этом позабочусь, а Эрот найдет ей симпатичного паренька, когда она подрастет. Я тоже клянусь рекой Стикс”, - серьезно добавила Афродита, похлопывая Зену по руке, по ее прекрасному лицу струились слезы.

Зена только улыбнулась Афродите, на мгновение закрывая глаза. Когда она снова их открыла, Селеста была уже там, полностью видимая, опустившаяся возле нее на колени.

“Арес, мне уже нужно идти. Люби нашу дочь, и расскажи ей обо мне. Скажите ей, что я любила ее всем сердцем, и что душой я всегда буду с ней”, - сказала Зена мужу, в последний раз сильно хватая его руку.

Арес, будучи смертным, не мог видеть Селесту, но после работы с ней в течение столького времени, он знал, что она была рядом.

“Конечно, любовь моя, конечно! Я люблю тебя, Зена! Я люблю тебя!” - поклялся Арес, его лицо было в слезах.

“Я тоже люблю тебя, Арес!” - из последних сил прошептала Зена, потом медленно выдохнула в последний раз. Арес поцеловал ее в тот момент, когда глаза ее закрылись, и ее душа отправилась к следующей жизни.

“Она ушла”, - объявила Алти, получая уничтожающий взгляд от Афины.

Арес еще миг продолжал плакать, держа любимую, крепко прижимая к себе, зная, что теперь не мог причинить ей боль.

Внезапно он почувствовал, как что-то коснулось его плеча. Он поднял голову и увидел сочувствующие синие глаза Богини Мудрости, глядящие на него. "Не хочу мешать тебе, но если ты собираешься делать это, предлагаю позвать папу немедленно. Наверняка он прочитает какую-нибудь напыщенную речь, а у тебя всего пятнадцать минут, чтобы спасти ребенка".

“Ты права. Зевс!!!” - прокричал Арес во всю мощь своих легких. Ему предстояло выдержать шоу.

“Она мертва; благодаря тебе!” - Арес дал ожидаемый ответ, с подлинной горечью в голосе. Если бы он принял свои силы слишком легко и слишком быстро, Зевс решил бы, что он что-то задумал, и докопался бы до истины.

“Мне действительно жаль, сын, но ты должен был узнать о любви и ее разочарованиях. Ты бы не смог выполнять свою работу, если бы был обременен женой, ты был бы опьянен. Она управляла бы тобой, а не наоборот”, - объяснил Зевс.

“Мне не нужны твое сочувствие или твои жалкие объяснения! Ничто из сказанного тобой не сможет ослабить мою боль! Только верни мне мой меч, чтобы я смог освободиться от смертного сердца!” - яростно выкрикнул Арес.

“То, что ты станешь богом, не изгладит эту боль. Я знаю это из опыта с твоей матерью. Но сделка есть сделка. Ты получаешь меч со смертью этой женщины, так и будет”, - сказал Зевс, в его руках появился меч Ареса. Он передал меч сыну и смотрел, как бессмертие возвращается к Аресу.

Как только синий свет исчез, Арес мягко поцеловал холодные губы жены еще раз, затем уложил ее тело на постель, и поднялся.

“Я вернусь на Олимп через час. У меня еще есть здесь неотложные дела, люди, с которыми я должен поговорить", - сказал Арес, избегая встретиться глазами с Зевсом. Он боялся, что, увидев ожидаемое спокойствие на лице отца, когда его собственная жизнь летела в Тартар, он мог наброситься на Зевса.

“Что ж, хорошо. До скорого”, - попрощался Зевс. Он так хотел сказать больше, но знал, что сейчас что угодно прозвучит педантично, и оставил Ареса в покое. Перед его сыном лежала длинная дорога, но Зевс имел веру в мальчика. Он переживет это и извлечет урок. В конечном итоге он примет свою судьбу. Кивнув другим своим детям, Король Богов исчез.

В следующее мгновение, как только стало ясно, что Зевса нет, Арес упал на колени, облегченно выдыхая. Он расстегнул свой кожаный жилет, оголяя грудь и живот, и протянул руки над возлюбленной. Его руки медленно начали пылать, и он достиг ее холодной матки, осторожно ища крошечный сгусток жизни. После нескольких минут поиска он нашел этот сгусток и мягко извлек его, немедленно помещая в свое тело. На миг он задержал дыхание, затем вздохнул, чувствуя, что эта новая жизнь цеплялась за его собственную, надежно. Она была жива. Его прекрасная дочь была жива, и с ней всё будет в порядке, как и предсказывало то существо, выдававшее себя за повариху. Снова в его глазах появились слезы, и на этот раз Афродита крепко обняла брата, а Афина снова похлопала по плечу.

“Теперь я пойду. Мы не хотим, чтобы отец что-то заподозрил”, - решительно заявила она, хотя ее мысли уже неслись со скоростью несколько стадий в минуту о ее новых обязанностях тети. Приготовления, которые предстояло сделать, даже при том, что до рождения девочки оставалось целых восемь месяцев. Афина исчезла в золотых искрах.

“Не бойся, Арес. Дита всегда будет рядом с тобой, всегда. Я никуда не денусь! О, мой бедный братишка!!!” - заскулила Афродита, еще крепче стискивая брата, почти до боли! Если бы он был смертен, его кости бы треснули.

“Я в норме, Дита. Правда. Мы можем увидеться завтра. Я бы хотел остаток дня побыть один. Завтра я к тебе загляну. Обещаю”, - сказал Арес, надеясь избавиться от сестры. Ему предстояло кое-что сделать, и он не хотел, чтобы она это видела.

“Идем, мама”, - твердо сказал Эрот, поднимая мать на ноги. Он любил ее, но он был мужчиной и понимал, что Арес нуждался сейчас в одиночестве. Он понимал, но не Афродита.

“Завтра увидимся, мой любимый военный пупсик!” - сказала Афродита, посылая воздушный поцелуй, и вместе с сыном исчезла в бело-розовом свете.

Наконец он был наедине с Алти, и он обернулся к ней с опасным блеском в глазах. “Я знаю, что говорил тебе это прежде, но я повторю! Ты должна держаться подальше от моего ребенка! Если придется, я натравлю на тебя Зену из моего мира, если только ты даже подумаешь приблизиться к моей дочери или применить к ней свои фокусы! Поняла меня, ведьма?!”

“Я всё поняла. Поверь. У меня нет никакого интереса к твоему отродью, теперь, когда Зена мертва”, - сказала Алти, глядя Аресу в глаза. Это была ложь, конечно же, и оба это знали. Эта девочка была частью Зены и бога. Она будет мощной силой. Сила всегда интересовала Алти.

Глаза Ареса упали на тело Завоевателя, и хотя он знал, что она была мертва, он также знал, что некоторые ритуалы черной магии позволяли использовать тело покойного. Он не мог позволить Алти использовать тело женщины, которую он любил, в каком-нибудь заклинании. Вытянув руку к телу, он отправил энергетический шар, который превратил тело в золу, затем собрал золу в урну, появившуюся в другой руке. Он возьмет ее с собой, чтобы сохранить и однажды показать дочери.

Скрестив руки на груди, Арес бросил на Алти последний предостерегающий взгляд и исчез во вспышке синего света.

Арес должен был восстановить два шакрама этого мира и уберечь их от ведьмы. Он понял, что Зена из его мира была права, когда нейтрализовала оружие. Он сделал бы так же. Однажды он даст объединенный шакрам дочери, когда почувствует, что она готова принять наследство матери. Он также возьмет ей другие подарки, такие, как меч ее матери. Он повесит этот меч на стене в своем храме, среди другого оружия.

Зена-Завоеватель заслужила там почетное место. Она завоевала все страны этого мира, и, что еще более важно, сердце Бога Войны.