Габриэль устало терла котелок песком и проклинала себя последними словами. Надо же, задумалась, замечталась, и в результате каша не просто подгорела, а сгорела до угля. Теперь этот черный толстый слой покрывал дно и стенки котелка, и его надо отчистить, иначе им с Зеной толком не поесть. Отросшая челка все время лезла в глаза, по лбу стекал пот, и Габи решила умыться. Она наклонилась над озером, на берегу которого сидела, чтобы зачерпнуть пригоршнями воду, и вздрогнула: из-под воды на нее смотрело лицо Ареса. Сначала она испугалась, но вспомнила, что он уже бог и мог себе позволить такую выходку. Значит, он смотрел на нее все это время… девушка подумала, что выглядит ужасно: растрепанная, потная, перемазанная сажей, со свежими ссадинами на руках.
- Что тебе, Арес? - растерянно пробормотала она.
Бог войны продолжал молча разглядывать девушку, будто видел ее впервые. Потом щелкнул пальцами, и на месте страшного грязного котелка оказался новый и сверкающий. Глаза барда вспыхнули от радости. – Спасибо, Арес! Я думала, что никогда его не отчищу, – она наконец зачерпнула воды, вымыла руки и умыла лицо. - Арес, ты ведь пришел не за тем, чтобы подарить мне новый котелок, - продолжила она. – Ты хотел поговорить?
- Да, хотел. Габриэль, почему ты не дала Зене откусить золотое яблоко? Зачем ты ее остановила? Она была так близка к тому, чтобы стать богиней.
- Арес, - горячо начала Габи. – Как ты не понимаешь, что это не для нее, что она хочет приносить пользу людям, что она не хочет потерять своих чувств, оставить друзей…
- Говори за себя, Габриэль, - перебил ее Арес. – Ты не хотела расстаться с ней. Вернее, ты не хотела, чтобы она была со мной.
- Ты вернешь ее на путь Тьмы! – вскочила с места Габриэль. – Ты слишком плох для нее!
- Дааа? – протянул бог. – А мне казалось, что ты так не считаешь, что я слишком плох. Для тебя же я не плох? Или недостаточно плох?
- Ты…, ты…, - захлебнулась от возмущения Габриэль, но Арес вновь перебил ее. – Ты же влюблена в меня, Габриэль, почему ты не хочешь признаться? Об этом никто не узнает, если ты этого пожелаешь. Слово Ареса.
Лицо несчастной сказительницы пошло пятнами. Она в смущении закрыла его руками, не смея взглянуть на бога. Он узнал… как он узнал? Неужели она себя выдала? Но тогда и Зена узнает. О ужас! Но Арес осторожно взял ее за руки и отвел их от лица. – Не надо прятаться, Габриэль. Ведь я прав? – его голос прозвучал на удивление мягко.
Она собралась с силами и взглянула в его темные глаза. – Да. Я люблю тебя. И я ревную…, - Габриэль четко выговаривала каждое слово. - Я изо всех сил стараюсь встать между тобой и Зеной. Ради тебя я стала воином, Арес. Только ради тебя. Я наивно думала, что ты… я дура, - с этими словами она осторожно высвободила свои руки из рук Ареса. – Прости меня.
Арес молча смотрел на белокурого барда. Значит, он угадал. Он правильно расценил все взгляды, жесты, слова… Она и не подозревала, что выдала себя с головой в Амфиполисе, когда вызвала его после того, как Зена сделала свое интересное и возбуждающее предложение. Они потом проговорились: все было спланировано, это была игра, Габриэль знала, что ничего не будет! Но перестраховалась… ей была мучительна сама мысль о том, что он будет с Зеной. Не повезло тебе, девочка. Он принадлежит только Зене, и только ей одной. Если ему придется ждать тысячу лет, он будет ждать. Вот только у Зены нет столько времени.
- Габриэль, - он придал своему голосу бархатистость. – Тебе нечего извиняться. Ты подарила мне свою любовь – как я могу этого не оценить? – он нежно провел рукой по щеке девушки. – Но я… не могу ответить на твою любовь, ты знаешь. Я люблю Зену и буду любить ее вечно. Но ты же понимаешь, Габриэль, я могу ждать Зену. А она… не может. Я только хотел подарить ей бессмертие, всего лишь.
- А я все испортила! О Арес, – глаза барда наполнились слезами. – Прости меня, любовь моя! Я помешала вам, она была готова вкусить вечность, а я… Я знаю! – голос Габриэль окреп. – Я поговорю с ней. Я исправлю свою ошибку, клянусь тебе, мой бог!
- Мой бог…, - Арес не мог скрыть, что польщен. – Мне приятно, право, – он наклонился и коснулся губами щеки девушки. – Спасибо, Габриэль
Щеки девушки вспыхнули, глаза засветились, все ее личико расцвело так, что Арес невольно залюбовался ею. «Как же красит девушек любовь, - подумал он. – А я, мерзавец, решил воспользоваться ее чувствами. Я не могу… я сам себя перестану уважать». Арес сам удивился своим мыслям – что такое, у него, бога, появилась человеческая совесть? Вндь раньше он бы воспользовался любовью Габи не раздумывая. Перед его глазами возникло лицо матушки Аты. «Ты слишком долго жил среди людей, сынок, - послышалось ему. – Ты не можешь этого ни забыть, ни отвергнуть».
- Нет, Габриэль, не надо… не приноси в жертву свою любовь, я не могу ее принять, - сказал он с нежностью. – Я сам поговорю с Зеной.
- Нет! – вскричала она. – Ты все испортишь! Позволь мне, прошу тебя…, для меня счастье – видеть счастливыми тех, кого я люблю больше жизни. Прошу тебя, не запрещай мне это.
- Хорошо, - растроганно ответил бог войны. – Но только не уговаривай ее, потому что это должно быть только ее желание, только ее решение.
- Ты не понимаешь, Арес, - Габи обеими руками схватила его руку и прижала к своей груди. – Она любит тебя в глубине сердца, только не хочет признаться себе в этом. Она боится, Арес. Боится. Понимаешь? Она боится попасть под твою власть.
- Мою власть? – Арес растерялся. – Да разве я…, - начал он, но Габриэль отняла одну руку и повелительно закрыла ему рот изящным жестом.
- Она всегда боится, - повторил она. – И дело тут не в тебе, Арес. Дело в ней. Все, кого она любит, погибают или страдают. Она боится причинить тебе зло, Арес, это страх поселился в ней давно и живет, и она ничего не может с ним сделать, - она прижалась губами к руке бога. – Я попробую переубедить ее, Арес. Только умоляю тебя: не подслушивай наш разговор. Она тебя почувствует…
- И поймет, что мы в сговоре, - закончил Арес с улыбкой и тоже поцеловал руку девушки. – Так что, теперь друзья?
- Друзья! – ответила сияющая Габриэль. – Я буду скучать по вам, когда она тоже станет богиней. Вы ведь будете меня навещать? – и подхватив новый котелок, побежала к стоянке: Зена должна была уже вернуться с охоты.
Арес задумчиво смотрел ей вслед. «А почему бы и нет? – подумал он. – Она будет хорошей богиней. То, что не удалось сделать Хоуп, сделает ее мать».

Окончание будет

Imagine how awesome, together we'd be.
So feel what I'm feeling
Come melt into me.

Отныне и навсегда

Зена сидела у костра, меланхолично ощипывала фазана и думала о том, что, может, не стоило отказываться от предложения Ареса. Она скучала по нему, но скорее бы умерла, чем призналась бы в этом. Почему? Этого она и сама не знала. Конечно, можно было бы объяснять ее неприязнь многочисленными попытками Ареса получить ее любой ценой – связанная Сирена все еще стояла перед глазами – но это было так давно. С тех пор Арес не раз и не два доказал ей свою любовь, но она все еще сомневалась.
Габриэль, небрежно бросив котелок в сторону, встала перед ней и решительно произнесла: - Зена! Нам надо поговорить. Это важно. Оставь пока фазана.
Зена удивленно посмотрела на подругу. Такой тон у Габриэль был тогда, когда она отстаивала право Хоуп на жизнь. Любопытно, что могло случиться?
- Зена! – начала маленькая сказительница. – Я должна признаться тебе, я больше не могу это скрывать. Я люблю Ареса и из ревности отговорила тебя от его предложения стать богиней. Я из ревности мешала вам. Я не хотела, чтобы ты ушла к нему, чтобы он был с тобой. Прости меня, Зена, - широко раскрытые глаза Габриэль взволнованно смотрели на подругу.
Зена растерялась. Она чувствовала, что должна что-то сказать, но слова не шли с языка. Да, ее худшие предположения подтвердились. Ее подруга любит ее мужчину! Ей вдруг стало страшно – впервые! Как же так? Арес… - перед ее глазами возник образ бога, его темные пылающие глаза, его обворожительная улыбка, его страстный шепот «Я люблю тебя, Зена», а потом другой – ожидающий, смотрящий с надеждой, ждущий и одновременно боящийся услышать ее ответ. Габриэль и Ева, глядящие на него с восхищением. Значит, это правда. Значит, он воскресил Габриэль не ради нее, Зены, а ради самой Габриэль. Она призналась ему в любви – и он не смог отвергнуть ее. Тут, как назло, на глаза попался сияющий котелок. Конечно! Они только что говорили, вон он и с посудой ей помог справиться. Зена почувствовала, как предательски защипало в глазах. «Вот только разреветься мне сейчас не хватало. И из-за кого! Из-за Ареса! Да он последний, о ком я стала бы плакать», но слезы уже текли по щекам.
- Я так рада за вас, Габриэль, - она подошла и неловко обняла подругу. – Я вижу, что он принял твою любовь…
- Да нет же, Зена, - воскликнула та, стирая слезы с ее лица. – Ты не поняла! Он любит тебя и только тебя, он сам мне сказал. Я только хотела тебе сказать, Зена: перестань от него бежать. От него и от своих чувств. Ты ведь любишь его, признайся же!
- Нет, - упрямо помотала головой Зена. – Ты меня утешаешь. Ты слишком счастливо выглядишь, Габриэль, чтобы я поверила тебе. Ты просто светишься от счастья.
Габриэль смотрела на подругу. Зена ревнует… это хорошо, все идет по ее плану. Надо заставить ее не просто ревновать, а пожелать объясниться с Аресом, прямо сейчас, сию минуту.
- Ты права, Зена, - кивнула блондинка, и Зена почувствовала, как что-то кольнуло ее в сердце. – Он принял мою любовь. Он не стал надо мной смеяться, он не стал предлагать попросить Афродиту избавить меня от нее. Но сказал, что мне надеяться не на что, что его сердце навсегда принадлежит тебе. Тогда я решилась на этот разговор с тобой, Зена. Да, я хочу, чтобы мой любимый был счастлив, но если для этого потребуется пожертвовать своей любовью, я сделаю это. Все просто, Зена! Чтобы он был счастлив, ему нужна ты. Видишь, как все просто?
Зена смотрела на барда в полном недоумении. Она не могла поверить, что можно вот так легко отдать свою любовь. Нет, ее обманывают. Габриэль пытается усыпить ее бдительность, чтобы делить с ней Ареса! Один бог на двоих… Зена печально усмехнулась. Они привыкли все делить пополам – и мужчину тоже придется разделить. Разделить? Нет-нет! Арес принадлежит только ей, а Габриэль… Зена потрясла головой и попыталась представить Габриэль и Ареса рядом. Сердце ее сжалось: они неплохо смотрелись вместе. Она нежная, ласковая, она его любит. Он не может оттолкнуть ее, не может убедить просить ее договориться с ней, Зеной. Он вполне может быть счастлив и с Габриэль… А как же она, Зена? Ей стало зябко от мысли, что Арес больше не будет обожать ее.
- Арес! – воскликнула она. Он появился и повернулся к ней с самым покорным видом. – Ты звала меня, Зена? Что случилось? Ты, кажется, только что плакала? Кто посмел обидеть мою избранницу?
- Ублюдок! Как ты смеешь! Вот твоя избранница! – его тон привел ее в ярость, и она ткнула в Габриэль. – И плакала я не о тебе…
- Не смей так говорить с богом! – вдруг взорвалась Габриэль. Она вся напряглась, ее руки непроизвольно сжались в кулачки. – Не смей! Он столько сделал для нас, несмотря на то, что ты перебила всю его семью. Он пожертвовал своим бессмертием ради тебя и твоей дочери! – в голосе Габриэль зазвучала горечь. Ей очень некстати вспомнилась Хоуп. – А моя… моя погибла, всеми проклинаемая. Хотя я продолжаю оплакивать ее, - из глаз барда заструились слезы, она развернулась и бросилась бежать. Арес укоризненно посмотрел на Зену, повернулся и кинулся вслед за Габриэль, догнал к ней, обнял и принялся гладить ее светлые волосы. Габриэль уткнулась ему в плечо, всхлипывая и дрожа. Зена смотрела во все глаза, ужасаясь все больше и больше. Так вот оно что… Габриэль не забыла гибели Хоуп и отомстила за дочь! Отомстила, отобрав то единственное, что осталось у Зены после смерти Солана. А Арес… он повернулся к ней и с сожалением произнес:
- Ах, Зена... если бы ты имела сердце Габриэль, нежное и отважное одновременно, ты бы смогла понять и ее, и меня. Но ты эгоистка, Зена, ты видишь только собственные страдания и не считаешься со страданиями других. Ты берешь то, что желаешь, и не думаешь о цене.
Зена почувствовала, что ее рот непроизвольно открывается. Арес, обвиняющий ее в эгоизме и жестокости! Арес, сожалеющий, что ей не хватает нежности, и ставящий ей в пример Габриэль! Арес, обнимающий ее лучшую подругу! Которую он презирал прежде и считал пустым местом! Это было слишком. Ее ноги подогнулись, взор помутился, и она села прямо там, где стояла. Арес с Габриэль переглянулись и кинулись к ней.
- Зена! Что с тобой? Ты так побледнела…, - рука Ареса мягко обняла ее за плечи, в его глазах была неподдельная тревога, а Габи быстро расстелила одеяло. – Давай ее уложим, Арес. Мы… слишком много ей всего сказали. - Арес легко подхватил Зену на руки, положил на одеяло, Габи ловко подсунула ей под голову свое, скатанное в рулон. – Я принесу воды! – она подхватила котелок и убежала к озеру. Арес не спешил вытаскивать руку из-под спины, поглаживая ее, а Зене хотелось, чтобы так продолжалось еще и еще. Его рука была теплой и удобной, на ней было так хорошо лежать. Она повернула голову и увидела, что он лежит рядом на боку и смотрит на нее. В его глазах было столько любви и боли, что у Зены защемило сердце. Нет, это неправда. Она все выдумала… все так, как сказала Габриэль. Он любит только ее.
- Я люблю тебя, - прошептал он, подтверждая ее мысли. – Я так боюсь потерять тебя. Зена, я больше не вынесу твоей смерти, ни поддельной, ни настоящей.
- О чем ты, Арес? – тихо спросила Зена. – Я не собираюсь умирать. Подумаешь, в обморок упала…, - он усмехнулась и потрясла головой, демонстрируя, что все в порядке. – Было от чего. Ты и Габриэль… я думала об этом. Вы правы оба, я злая, никуда темнота из меня не делась, я требую от тебя доброты, а сама куда хуже. Но понимаешь, Арес, стать прежней я уже не могу, а стать такой, как Габриэль, не получается. Как и у Евы не получилось… она осталась Ливией, - Зена сама удивилась, почему эта мысль не пришла ей в голову раньше. Она не чувствовала ни Ливию, ни повзрослевшую Еву так, как чувствовала Солана. Он был и останется навеки ее единственным любимым ребенком, если только…
- Нет, Зена, - Арес наклонился над ней. – Ливия умерла, ее больше нет. Ева не помнит ее. У нее свой путь, он труден, но она его пройдет. Только не мешай ей, не опекай ее. Она уже большая девочка, - его губы легко коснулись губ Зены. – А ты… ты не представляешь, сколько света ты для меня несешь. И ты не представляешь, как он мне нужен, этот твой свет, - его губы заскользили по ее лицу, становясь все требовательнее.
Что он говорит? Причем тут Ева? Он забыл, как просил ее родить ему ребенка? Он больше не хочет? Может, он знает, что ее конец уже близок? И это вовсе не обморок – она ведь никогда не падала в обморок – а свидетельство приближающейся смерти?
- Подожди! – Зена решительно оттолкнула его и села. Арес откинулся на спину и развел руками. – Ну вот, опять как всегда, - и добродушно рассмеялся.
- Скажи мне, почему ты говорил о моей смерти, Арес? – Зена напряженно ждала ответа. – Что ты знаешь?
- Ничего, - сразу посерьезнел он. – Но… прости, если это покажется тебе грубостью, но ты не становишься моложе, а я все еще не потерял надежду иметь ребенка, нашего с тобой ребенка. Поэтому я и хотел, чтобы ты откусила от яблока.
Вот как. Он по-прежнему хочет ребенка и чтобы ребенок родился богом.
- Зачем тебе ребенок, Арес? – решилась она на вопрос.
- Чтобы он меня любил, - просто ответил бог. – Зена, пойми, мне нужно, чтобы меня любили! Отец меня ненавидел, мама… она была слишком занята и считала, что мне не нужна ее любовь. И ты меня не любишь, - печально закончил он. – Как ты не понимаешь, что богу войны любовь необходима? Что только она может удержать его от сумасшествия? И обратно, Зена, и обратно. Вспомни, что стало с Афродитой, когда я был не у дел!
Зена растерялась. То, что говорил Арес, не укладывалось у нее в голове. Ему нужна любовь. Поэтому он ненавидел Геркулеса, он считал, что полубог крадет любовь Зевса, которая должна была бы принадлежать ему, Аресу…
– А Габриэль? – спохватилась она. – Она тебя любит!
- Да, - кивнул Арес. – И можешь мне поверить, я с трудом удержался, чтобы не ответить ей. - Только твой прекрасный образ спас мою душу, - он невесело усмехнулся и приподнялся на локте. – Не делай большие глаза, Зена. У нас нет души в вашем, человеческом понимании, но если бы у нас не было ничего, при потере божественности мы бы просто исчезали. Душа – это то, что удерживает бывшего бога на земле. И то, что не позволяет ему умереть при убийстве, обрекая на вечные мучения в Тартаре.
- И твоя семья…, - растерянно спросила Зена
- Да, - сухо ответил Арес. Но несмотря на сухость тона, его глаза продолжали ласкать Зену.
- Это мы с Евой лишили тебя семьи, - до Зены только сейчас дошел смысл сказанного Габриэль. – И Дахак планировал уничтожить Олимпийских богов. Так что же выходит? Чем же моя дочь лучше Хоуп? – с отчаянием выкрикнула она.
- Или чем ваш Элай лучше Дахака, - усмехнулся Арес.
- Не смей! – взвизгнула Зена. – Элай… не смей произносить его имени! А Дахак – зло!
- Почему же ты тогда мне не поверила? Дахака можно было остановить. Но ты даже слушать меня не захотела! – в голосе Ареса зазвучала давняя обида. – А ведь можно было не причинять Габриэль такой боли…
- Да…, - голос Зены задрожал. Он опять вспомнил про Габриэль. – Я заставляла ее убить Хоуп. И она убила, причем дважды. Чтобы меня спасти. Арес, я никогда не расплачусь с этим долгом! – схватила она бога войны за руки. – Наверное, я была неправа, убивая вас… Михаил сообщил мне, что я могу убивать богов, а я даже не задала себе вопроса, зачем он это сделал. Наверняка Элай знал об этом! Они задумали уничтожить Олимп.
- И самим занять наше место, - закончил Арес. – Но скажи, почему ты не убила меня? У тебя было столько возможностей…
- Я? – Зена растерялась. – Зачем мне тебя убивать, Арес? Я вовсе не… ненавижу тебя
- И я тебе не противен? Тебя от меня не тошнит? - он нагнулся к ней
- Замолчи, - Зена почувствовала, что краснеет. – Мне стыдно, что я так говорила
- Так мой шанс вырос? – он приопустил веки, чтобы не выдать блеска глаз.
- Да, - ответила она еле слышно.
- Я могу помечтать о ребенке? – его голос прозвучал еще тише
Давно прячущаяся в кустах Габриэль напрягла слух, чтобы услышать ответ Зены.
- Я… сейчас я бы не отказалась от яблока, только его нет.
- Но есть амброзия, - Арес раскрыл ладонь, в которой лежал фиал. – Тут хватит и тебе, и твоей подруге.
- Что??? Ты хочешь и Габриэль сделать богиней? – все страхи и подозрения Зены мгновенно подняли голову.
- Почему бы и нет, Зена? Я не хочу разлучать вас. Она будет богиней примирения
Сердце Габриэль радостно забилось. Он не забыл о ней! Ей не придется умирать в одиночку, забытой и заброшенной, доживающей свой век безо всякой надежды увидеть лицо любимого еще раз. Он помнит о ней! «Какое счастье… ах, Афродита, спасибо тебе. Право же, ты не могла устроить лучше».
- А что ты приготовил для меня? – лукаво спросила Зена.
- Должность богини страсти, - так же лукаво ответил бог.
- Но… а как же Афродита?
- Дита? О, она не будет в обиде, - Арес притянул Зену к себе и поцеловал. – Ты согласна?
Ладонь Зены накрыла фиал с амброзией. – Знаешь что, Арес… сделай мне ребенка… прямо сейчас

Добавлено (2007-04-04, 3:57 Pm)
---------------------------------------------
Эх, говорила же, что не надо продолжение писать

Imagine how awesome, together we'd be.
So feel what I'm feeling
Come melt into me.