Нахмурившись, Ари с заметным отвращением поморщилась от чая. Когда она попыталась отставить чашку, Зена откашлялась.

- Выпей это, Ари, тебе полезно, - настояла она. Зена почувствовала, как Ева и Габриэлль одновременно взглянули на нее. Не объяснив ни слова, она взяла свою чашку и одним глотком выпила все ее содержимое. И хотя чая в ее чашке больше не было, Зена продолжала делать вид, что пьет напиток, все время уговаривая Ари выпить целебные травы. Убедившись, что чашка ее дочери пуста, она улыбнулась и одобрительно кивнула ей.

Габриэлль хранила молчания на протяжении всего этого процесса. Она знала, что Зена в конечном счете сказала бы ей о чае, что она просто хотела заставить Ари выпить его. Поэтому, слушая незамысловатые разговоры Зены и Евы, она начала разрезать мясо на части и раскладывать его по тарелкам. Потом передала их сначала девочкам, потом Зене.

Когда Габриэлль передавала тарелку Еве, в голову Ари пришла озорная мысль. Повернувшись к Зене, она подумала, не будет ли воительница против, если она немного помучает Еву. Придя к выводу, что Зена и раньше позволяла ей играть с Евой, Ари подавила улыбку и, протянув руку, схватила с тарелки Евы ножку кролика, лежащего рядом с диким картофелем, который Ева умудрилась найти в лесу.

- Ты не возражаешь, да? – взяв крольчатину, Ари откусила от нее большой кусок и положила на свою тарелку рядом с мясом, который отрезала ей Габриэлль.

- Эй! – крикнула Ева.

- Ари! – голос Зены был строг.

- Ари, если ты хочешь добавки, у нас осталось много, - предложила Габриэлль.

- Что? – на мгновение Ари была смущена гневом сестры и матери.

- Я просто избавляю ее от боли. Ведь она собирается есть создание Элая! – оправдалась Ари, жуя нежное мясо. Она думала, что ее сестра будет возражать, но не ожидала, что и Зена вступит в спор.
- Я думаю, тебе лучше отдать ей свой кусок мяса, Ари, - приказала Зена.

Секунду Ари смотрела на Зену в надежде понять, почему она так рассердилась. Она заметила взгляд стальных голубых глаз, будто пытающихся просверлить дырку в ее душе. Лицо матери не дрогнуло. Когда Ари поняла, что ее шутку никто не оценил, она тихо вздохнула и, пожав плечами, положила нетронутую часть кролика на тарелку Евы.

Будто ничего и не было, четыре женщины приступили к еде. Легкое добродушное подшучивание, по крайней мере, троих из них разносилось по всему лагерю, но старшая дочь хранила молчание. Когда в голову Ари пришла другая идея, на ее лице заиграла плутовская улыбка. Взглянув на посланницу, она заметила, что она съела все овощи, но не притронулась к мясу. Девушка раскидала крольчатину по тарелке, и по ее лицу можно было понять, что она размышляет.

В дразнящей манере Ари начала щелкать языком, пока Ева разглядывала кусок мяса. Услышав этот звук, Ева поглядела на жующую крольчатину Ари, на лице которой сияла огромная улыбка. Покосившись на свою маленькую сестренку, Ари щелкнула языком еще раз и, морща нос, начала подражать кролику. Увидев выражение ужаса на лице Евы, Ари улыбнулась и прикончила последний кусок мяса.

Последовательница перевала взгляд со своей тарелки на пустую тарелку Ари. Продолжая поддразнивать Еву, Ари вытерла остатки жира с губ и, не отрывая взгляда от посланницы, облокотилась на свою сумку. Потом, когда лицо Евы побледнело от жара походного костра, Ари издала прекрасную имитацию предсмертного крика кролика, который она слышала, когда зверек умирал. Бледное лицо Евы позеленело, потом вновь побледнело. Посланница поставила тарелку, встала и убежала из лагеря. Слегка смущенная, Ари секунду наблюдала удаляющуюся фигуру Евы, дотянулась до ее тарелки и взяла не съеденный кусок кролика.

Взглянув на остатки ужина Евы, Ари поглядела на Зену и Габриэлль в надежде, что их реакция будет другая. Зена безразлично уставилась на пламя огня. Габриэлль слегка отвернулась, закрыв рот тыльной стороной руки, плечи ее безостановочно тряслись. Когда Ари поняла, что эти две ничего не предпринят, она пожала плечами и добила ужин Евы. Набив живот, она сложила кости на тарелке, рыгнула и легла на свое одеяло. Подложив сумку под голову вместо подушки, она посмотрела через верхушки деревьев на множество звезд на небе.

******

Единственный приятный звук, который слышала Габриэлль, издавала Зена, точа свой меч. Когда вернулась Ева, она вдвоем принялись убираться в лагере, а Зена осталась натачивать лезвие. Они молча двигались рядом со спящей Ари, собирая грязные тарелки и избавляясь от мусора. Лишь отойдя от лагеря, они начали тихо беседовать.

- Ты в порядке? – спросила Габриэлль, когда они мыли тарелки в соседнем ручье. Лишь пожав плечами, Ева вздохнула. Понимая ее невысказанное расстройство, Габриэлль вытянула руку и нежно погладила плечо девушки.

- Просто потерпи, и все будет хорошо.

- Надеюсь! – вздохнула Ева, покачав головой. – Я просто не понимаю ее! Кажется, Ари нравиться доводить меня, но я не знаю, зачем она делает это. Мама, иногда я чувствую, что она действительно ненавидит меня, но я не знаю почему!

- Да, я это заметила. Кажется, в Ари много гнева. Но ты должна признать, что гнев есть и в тебе. Я вижу, как ты время от времени сама наносишь ей удары, - сказала Габриэлль, когда они складывали чистые тарелки.

- Лишь потому, что она постоянно мучает меня, - фыркнула Ева.

Вздохнув, блондинка ласково потрепала Еву по плечу и улыбнулась.

- Я знаю, милая, но попытайся быть терпимей с ней. Все должно наладиться, - с сочувствием посоветовала Габриэлль.

Ева сохраняла спокойную задумчивость. Нахмурившись, она взглянула на только что вымытые тарелки. Словно с камнем в душе, она повернулась к Габриэлль. Ева закрыла глаза и тихим голосом позвала барда.

- Я… эммм… Габр… эммм… мама? – голос Евы был полон горя.

- Ева, что такое? – с беспокойством спросила Габриэлль. Отложив рутинную работу, она приблизилась к девушке, инстинктивно обняв ее рукой за плечи. – Что такое?

- Габр… мама, есть кое-что, чего я не рассказывала об Ари, – голос Евы превратился в шепот, она потупила глаза.

- Что это? Она пыталась обидеть тебя, с тех пор как она с нами? – голос Габриэлль неожиданно стал похож на голос волчицы, защищающей своих детенышей.

- Н-нет… не с тех пор как она с нами, - ответила Ева, глубоко вздохнув и закрыв глаза. – Я о том… что случилось, когда они держали меня в плену.

С болью от ее слов Габриэлль кивнула и обняла девушку. Надеясь, что ее сила облегчит страдания Евы, Габриэлль крепче прижала ее к себе. Такая поддержка побудила Еву продолжать рассказывать.

- Они собирались… - Ева потрясла головой и закрыла глаза, потом зарылась лицом в плечо барда и позволила себе расплакаться. – Она… она могла бы… она хотела… она, - рыдая открыто, Ева не могла договорить.

Глубоко вздохнув, Габриэлль закрыла глаза и ласково держала Еву в объятиях. Она помнила, как Ари трогала и дергала Еву на поле боя, и знала, что случилось бы, если бы Ари не стала сражаться против Алти. Если бы они проиграли битву с Алти и Ари, Евы сейчас, возможно, уже не было бы в живых… да и вряд ли кто из них был бы, рассудила Габриэлль.

- Алти… сделала тебе больно? – закрыв глаза, тихо спросила Габриэлль, боясь услышать ответ.

Ева отрицательно покачала головой и отстранилась от блондинки. Габриэлль наклонилась и нежно вытерла слезы со щеки Евы. Слегка смутившись, последовательница посмотрела в глаза барда, покачала головой и снова заплакала.

- Но… - голос Евы едва можно было назвать шепотом, она потрясла головой. – Мама… это была Ари.

- А-Ари? – Габриэлль переваривала эту новость. – Но… Ари?

Нахмурившись, Ева кивнула, слезы без устали текли по ее щекам.

- О, дорогая, - Габриэлль притянула Еву к себе. – Я не знала.

- Я-я никому не могла рассказать… я… не знала, как, - прошептала Ева, ее рыдания медленно утихали. – Ари могла бы… она чуть не из-изнасиловала меня, мама. Но Алти остановила ее и сейчас… каждый день я вижу ее… и вспоминаю, что чуть не случилось.

- О, Ева, мне так жаль, - бард крепко держала ее в объятиях, ласково покачивая. Разум Габриэлль метался от того, что она только что услышала.

- Пожалуйста, мама Габриэлль, пообещай мне, что ты ничего не расскажешь маме, пожалуйста! – прошептала Ева в ее грудь. Услышав эту просьбу, Габриэлль вздохнула и закрыла глаза, потом кивнула в знак согласия.

Габриэлль хорошо знала свою возлюбленную и была уверена, что эта новость ранит Зену. Бард заметила ее нежелание обсуждать что-либо насчет Ари. Габриэлль знала, что Зену одолевают противоречивые эмоции и понимала, как это мучает ее любимую.

С одной стороны, Габриэлль знала, что Зена благодарна, что ее старшая дочь вернулась к ней. То, что девочка не погибла вместе со своей приемной семьей, сняло камень с души воина. Но все же было тяжело наблюдать ее взрывной темперамент, затворническое поведение, и ее мучительные взаимоотношения с Евой. Но бард понимала, что если Зена узнает о том, что случилось с Евой, то еще одно тяжелое бремя ляжет на ее плечи.

Держа Еву в объятиях, она тихо поклялась держать все в секрете. Узнает ли Зена о поступке Ари и когда это случится, полностью зависело от Евы, рассудила бард, прижимая к себе последовательницу. До тех пор Габриэлль будет хранить тайну Евы.

Привычка затачивать лезвие стала для нее особой формой медитации. И хотя Зена знала, что воину всегда не помешает иметь при себе острый меч, особое удовольствие она получала от самого процесса заточки металла, от отзывающихся эхом звуков, что помогало ей снять стресс после трудного дня. Блуждая по бесконечности своих мыслей, она вспомнила, как впервые начала этот ритуал.

Она была молода и полна ненависти. С каждым ударом по лезвию, она представляла лица своих врагов. Она мечтала схватить их и заставить их заплатить за все, что они сделали с ней. Начиная затачивать меч, она прокручивала в голове их атаки. Она чувствовала их руки, их грязное зловонное дыхание, их нападения, мучительную боль их насилия, - всего этого было достаточно, чтобы занять ее мысли во время рутинной работе. Лишь когда она заканчивала, и лезвие становилось остро как бритва, ей удавалось отвлечь свои мысли от отвратительных воспоминаний.

Все эти воспоминания исчезли много лет назад. Казалось, тогда, когда она была готова уйти от своей армии, гнев и ненависть покинули ее сердце. Пытаясь найти брошенное ею дитя, она чувствовала невысказанное горе по той жизни, какая у нее могла бы быть. Когда казалось, что она потеряла свой путь, она нашла Габриэлль. И хотя Габриэлль, возможно, даже не осознает всего, что она действительно значит для воина, Зена была уверена, что если бы не маленькая блондинка, она ушла бы куда-нибудь, чтобы умереть, и о ней больше бы никто не слышал.

Когда пламя огня отразилось от ее меча, она прекратила свои движения и посмотрела на лежащую около костра фигуру. Зена поднялась с легкой гримасой и с мечом в руках тихо подошла к Ари. Несколько мгновений она рассматривала ангельское лицо спящей девушки. Лежа вот так, она выглядела такой умиротворенной, что никто бы не догадался, что Ари когда-то была самой опасной женщиной в Греции или что она находилась под властью темных сил, подумала Зена, глядя на дочь.

Зена заметила небольшое семейное сходство и спросила себя, есть ли в Ари то, чего нет в других членах ее семьи. И хотя Зена была способна помнить лица всех своих врагов, она знала, что ей никогда не удастся узнать, кто из них был отцом ее первенца. Несмотря на это, она не могла не видеть часть себя в Ари.

За то короткое время, в течение которого она узнавала свою дочь, Зена обнаружила, что с каждой противной выходкой этой девчонки ее терпения становится все меньше и меньше. Нахмурившись, Зена вздохнула и опустилась на колени перед спящей девушкой. Даже то, как она смотрит на Ари, показывает ее чувства к ней, подумала Зена. В Еве она видела блестящую умную девушку, но в Ари она находила неисправимого циника, девушку, которая не имела понятия о манерах и была не способна продолжать разговор ни с кем кроме Евы. И даже эти разговоры всегда оканчивались спором, в результате которого или Ева расстраивалась, или Ари взрывалась во вспышке гнева.

Вздохнув, Зена положила меч и, взявшись за сапоги Ари, аккуратно сняла их с ног спящей девушки и посмотрела на остальную одежду дочери. Она знала, что Ари вряд ли проснется ночью после отвара бузины, который она выпила. Зена надеялась, что чай поможет организму девушки не только бороться с влиянием белены, которую давала ей Алти, но и обеспечит Ари крепкий ночной сон.

Притянув дочь в сидячее положение, она взялась за ее тунику и стянула ее через голову девушки. Когда подол нижней рубашки Ари задрался, Зена воспользовалась возможностью, чтобы осмотреть заживающую рану. Она отметила, как крепко срастаются швы и как быстро исцеляется плоть.

Шорох из леса заставил Зену вскинуть голову: она увидела две молчаливые фигуры, вошедшие в лагерь. Ева и Габриэлль вопрошающе посмотрели на нее. Пожав плечами, Зена опустила нижнюю рубашку Ари и принялась развязывать веревки, поддерживающие ее штаны.

- Нужна помощь? – предложила Габриэлль, приблизившись другой стороны.

- Надо же, она вырубилась! – воскликнула Ева, положа тарелки в сумку и подойдя к своему одеялу.

- Чувствую, чай в этом замешан, - улыбнулась Габриэлль, помогая снять штаны со спящей девушки.

- Бузина, - ответила Зена на неозвученный вопрос своей возлюбленной. – Это поможет ей справиться с последствиями белены, - добавила она.

- Белена! Она же может убить! – воскликнула Габриэлль.

Воин мрачно улыбнулась.

- Не всегда. Ты, как никто должна знать это, Габриэлль, после того, что случилось с тобой, когда ты опьянела до поросячьего визга, слопав весь ореховый хлеб Айкуса, нашпигованный беленой.

От этого неприятного воспоминания своей прошлой неосмотрительности бард слегка покраснела. Королева воинов продолжила.

- Белена – очень хитрая трава. Если принять ее много, она может убить, небольшая доза немного приподнимает настроение. Уловка в том, что необходимо знать золотую середину. Когда ты найдешь ее, ты сможешь принимать умопомрачающую траву, которая делает любую жертву управляемой. Трава используется много лет, подавляя личность жертвы. Когда жертва употребляет белену, получает от нее наслаждение, в ее голове не остается места для мыслей… - объяснила Зена, ее лицо погрустнело, - это будет трудно.

- Чего мы можем ожидать? – спросила Габриэлль, в ней проснулся врач. – Она станет… жестокой?

Зена нахмурилась, взглянув на свою родственную душу. Покачав головой, она вздохнула.

- Я слышала, что те, кто раньше потреблял белену, страдают от сильных головных болей и депрессии, пока трава не покинет их организм.

- Мама, это то, что я видела, Алти кладет в ее напиток? – Ева сняла с себя верхнюю одежду и свернулась клубочком на своем одеяле, наблюдая, как женщины укладывают Ари спать.

Зена кивнула, взяв одеяло дочери и накрыв ее.

- Я не была уверена, пока сегодня не учуяла белену в ее дыхании. Я не знаю, как долго ей давали этот наркотик, поэтому неизвестно, насколько серьезны последствия. Бузина должна помочь немного. Завтра я посмотрю, смогу ли найти еще бузины или что-нибудь вроде этого, что поможет сдерживать ломку. – Голос Зены смягчился, она посмотрела на Ари. – Не могу поверить, что не заметила этого раньше.

- Зена, ты сосредоточилась на ее ране. Любой проглядел бы подобное, - тихо сказала Габриэлль, ласково погладив руку воина. Зена вздохнула и слабо улыбнулась, накрыв своей большой рукой маленькую ручку Габриэлль, прежде чем вновь посмотреть на спящую девушку.

Одна ее часть хотела приласкать и защитить Ари, другая хотела держать девушку, постоянно создающую проблемы, в ежовых рукавицах. С тех пор как они начали путешествовать вместе, Зена увидела темперамент, всегда кипевший внутри девушки. И хотя Ари не проявляла агрессии по отношению к ним, воительница все время боялась, что однажды девушка будет не в состоянии сдерживать себя, и кто-нибудь пострадает.

Вздохнув, Зена наклонилась и ласково погладила темные волосы Ари. Глядя на ее умиротворенное спящее лицо, она нахмурилась. Кроме того немногого, что она узнала из несвязного бреда Ари, ей удалось разведать еще кое-что из рассказа Евы. И этого было достаточно, чтобы разорвать ей сердце. Зена не впервые почувствовала острую боль сожаления. «Если бы я только послушала маму, если бы только оставила ребенка, тогда возможно…» - подумала Зена.

- Зена, - тихо прошептала Габриэлль, ласково положив ладонь на плечо воина. – Это была не твоя вина, - успокоила она свою любимую, - идем, тебе тоже нужно отдохнуть.

Вздохнув, Зена кивнула и улыбнулась Еве. Девушка улыбнулась в ответ, пожелала «спокойной ночи» и перевернулась на другой бок. С помощью возлюбленной Зена встала, подняла меч и вернулась к их одеялам. Устроив оружие, она разделась и последовала за блондинкой под покрывала. Их тела инстинктивно прильнули друг к другу, будто только для этого и существовали, их ноги легко переплелись, и Габриэлль положила голову на плечо Зене. Под звуки ночи, слившиеся в унисон с потрескивающим огнем, две любящие души последовали за своими дочерьми в мирный ночной сон.

******

Зена почувствовала настроение любимой утром, едва они проснулись, когда она заметила легкую рубашку без рукавов, которую Габриэлль надела поверх своего обычного топа. Лишь подняв бровь, воительница молча недоумевала насчет молчаливости подруги и необычного выбора одежды. Будто между ними установилась стена, и Габриэлль внезапно отдалилась от нее.

Сделав всю утреннюю рутину и собравшись, они продолжили путешествие. Из-за своих отношений Ари и Ева держались друг от друга на расстоянии. Взглянув на любовницу, Зена заметила ее потупленный взгляд и знала, что сейчас ее мысли мелькают быстрее ударов сердца. Набравшись терпения, она молчала, зная, что Габриэлль расскажет ей все, когда будет готова. Некоторое время она отвечала на вопросы Евы об Анфиполесе, прежде чем каждый из них вернулся к своим мыслям и они продолжили свой путь.

День тянулся, и Зена стала думать, что Габриэлль так и не произнесет ни слова. Она поняла, что ошибалась, когда к концу дня почувствовала, как бард приближается к ней. Лошади шли тихим шагом, и наездники расслабились в седлах.

- Зена, ты должна кое-что знать, - Габриэлль понизила голос, взглянув через плечо, прежде чем вновь обратила внимание на дорогу. Сохраняв молчание, Зена внимательно слушала. – Это насчет Ари… или, вернее, насчет того, за чем я застукала ее вчера вечером, - сказала Габриэлль.

- Это имеет отношение к тому, что ты тепло оделась в жаркий день? – Зена покосилась на блондинку, - «не говоря уже о твоей необычной молчаливости», - добавила она про себя, сдержав эту мысль. Прежде чем взглянуть на дорогу, она заметила, что Габриэлль покраснела.

- Да, - Габриэлль говорила тихо, чтобы только они могли ее слышать. – Вчера вечером, когда я готовила, я подняла взгляд и увидела, как она смотрит на меня… и это не было похоже на обычный взгляд. Он был очень глубок… будто она раздевала меня и пожирала глазами, - бард слегка потрясла головой.

Зена почувствовала волну гнева, но взяла свою ревность под контроль. Прежде чем говорить или что-то делать, она дала себе успокоиться и сделала глубокий вдох. Посмотрев на Габриэлль, она слегка нахмурилась и взяла любимую за руку.

- Габриэлль… прости, что тебе пришлось пережить это, - сказала Зена.

Грин, классный кусочек! Жду еще!

И вообще что за издевательство оставлять фик на не законченной фразе

Добавлено (2007-11-26, 9:56 Pm)
---------------------------------------------
ЗЫ: Кстати, Грин, здоровская подпись, мне нравится "Вы в своем уме?"

- Все в порядке, Зена, это не твоя вина. Я даже не уверена, что это вина Ари. Я имею ввиду, среди всех… эммм, вещей, что окружают ее, об этом ты должна знать, на всякий случай, - явно обеспокоенная, Габриэлль потупила глаза.

- Ты права, - Зена вздохнула, припоминая поле битвы, и как обращалась Ари с Евой на глазах у двух армий. С тех пор Зена думала, что это влияние Алти, но после произошедшего с Габриэлль, у воина появилась еще кое-что насчет Ари, о чем нужно беспокоиться.

- Эй, - Габриэлль вырвала ее из этих мыслей и протянула ей руку; Зена приняла ее. – Не волнуйся об этом, я в порядке и, может быть, это было лишь невинное любопытство. Я хочу сказать, она впервые находится с людьми, которые выглядят по-другому, - предположила бард.

При этих словах Зена улыбнулась и, наклонившись к блондинке, прильнула к ее губам в нежном поцелуе. Несколько секунд они лишь касались друг друга губами, пока она не почувствовала язык барда у своего закрытого рта. Открыв губы, чтобы принять шелковисто гладкий любопытный язык возлюбленной, Зена почувствовала знакомые восхитительные ощущения своего отвечающего на нежность тела. Когда они, наконец, смогли прервать поцелуй, воительница улыбнулась в сияющие зеленые глаза.

- Эй! Вам двоим лучше найти комнату, если это то, что вы планируете! – прорвался крик Евы через их близость.

Обернувшись, Зена улыбнулась и покачала головой, пока Габриэлль смеялась рядом. Несмотря на свои слова, Ева широко улыбалась, а потом подмигнула им. Рядом с Евой сидела молчаливая Ари, рассеяно глядя по сторонам, будто вглядываясь куда-то вдаль. Вздохнув, Зена покачала головой и обернулась к дороге, ища им место, где разбить лагерь на ночь.

Те несколько дней были хуже, решила Ари. Сегодня было не таким плохим, как вчера, пришла она к выводу. Казалось, Фанатос знал, в каком темпе двигаться и следовал за двумя главными лошадьми легким шагом. Прикрыв глаза, Ари расслабилась, чувствуя, как ее тело инстинктивно движется в седле.

Ари наблюдала за тремя женщинами перед собой и слушала их тихие разговоры. Хотя они знали, что в Анфиполесе у Зене не осталось родственников, было решено, что они возвратятся туда, чтобы присмотреть за домом. После сестры Габриэлль, живущей на ферме в Потейдии, решение поехать домой к Королеве воинов было вполне вероятным.

Вздохнув, Ари опустила взгляд, чувствуя, что ее ум затуманивается. Она недоумевала, почему первоначально ее новая семья рассердилась на нее, когда она предложила изгнать всех людей из Потейдии, если Зена хочет там жить. Для Ари не имело смысла жить там, где не хочешь, и даже если земля принадлежит кому-нибудь другому, они должны завладеть ею, рассудила она. Но, когда она произнесла эти слова, на нее посмотрели с ужасом, и хотя никто ничего не сказал ей, Ари чувствовала напряжение с их стороны еще много дней. Но в тот раз она научилась, что иногда лучше промолчать, и позволить другим принимать решения.

«Но тогда, это то, что я всегда делала» - рассеяно подумала она, перекручивая в голове свои детские воспоминания.

******

Ари не помнила, сколько ей было лет, не помнила, как она попала в холодную пещеру. Сначала она проводила мирное утро со своими матерью и отцом, а в следующую минуту до них донесся топот копыт. У них было мало времени среагировать. Ее папа встал, чтобы отворить. Громкий удар в переднюю дверь разрушил спокойную жизнь Ари.

Она видела, как упал отец, видела его рассеченное лицо и кровь, струей бьющую из его шеи. На время разум Ари замер. Однажды ей показалась, что она помнит крик своей матери, пока меч высокой женщины не заставил ее замолчать. Внезапно испугавшись, Ари начала плакать и звать маму, пока незнакомка опускала меч и рубила тела до тех пор, пока оставшееся месиво перестало быть похоже на что-то человеческое.

С болезненным ликованием незнакомка подняла Ари и легко вынесла малышку из дома. Будто она была не больше, чем мешок с пшеницей, ее бросили на твердое кожаное седло, и они долго неслись, словно через вечность. Это был последний день, когда она видела дневной свет и чувствовала солнечное тепло. С того дня она всегда была заперта в тайной пещере матери.

- Ты боишься меня, правда, крошка? – подчеркнула Алти свои слова, со странной улыбкой глядя на Ари.

Не в состоянии больше плакать, Ари уставилась широко раскрытыми глазами на гигантскую женщину. Довольная страхом ребенка, Алти тихо хихикнула и, подойдя к чану с водой, стала смывать с рук и лица засохшую кровь. Повернувшись к маленькой пленнице, она вытерла руки о ткань и отбросила ее в сторону.

- Ты не знаешь меня, девочка, но ты узнаешь, - произнес глубокий царапающий голос. – Видишь ли, я знаю твою маму… о, нет, не ту женщину, с которой ты жила, - добавила Алти и увидела, как глаза ребенка расширились. – Я знаю твою настоящую мать, твою родную мать, та, что оставила тебя. Ты не знала, что она выбросила тебя, словно мусор? Но не бойся; у меня есть большой план, как отомстить ей, и ты поможешь мне, крошка, - Алти отвернулась, уставившись в сторону, и улыбка исказила ее губы.

- Ари, меня зовут Ари, - впервые прозвучал тонкий, но смелый голосок.

При этих словах Алти повернулась к ней, явная ярость была на ее сердитом лице.

- Как ты посмела заговорить без разрешения! – закричала великанша, схватив Ари за волосы и поставив ее на ноги. Рычащее лицо Алти было всего в нескольких дюймах от лица ребенка.

- Тебе лучше понять, что ты принадлежишь мне, ты, маленькая тварь! – огромная рука сжала шею Ари. Несколько секунд ребенок пинал ногами в воздухе, от боли в шее яркие пятна замелькали у нее перед глазами; девочка боролась за глоток воздуха. Когда казалось, что все кончено, Алти разжала хватку и с силой швырнула ребенка на твердый пол.

- Дааа. Тебе лучше понять, крошка, что мне нужно повиноваться во всем. Теперь я твоя мама. Я буду заботиться о тебе и учить тебя, - неожиданно голос высокой женщины смягчился. С довольной улыбкой она подняла Ари с земли и с заботливо отнесла ее в глубину пещеры. Алти ласково уложила испуганную девочку на груду мягких мехов и вытянулась рядом.

- Видишь ли, девочка… Ари, - Алти улыбнулась и мягко вытерла слезы со щек ребенка. – С этих пор ты моя девочка. Моя дочь. С этих пор ты будешь делать все, что я скажу без возражений, потому что ты знаешь, что я сделаю, если ты не будешь мне повиноваться? – спросила Алти, слегка схватив Ари за тонкую шею. Сглотнув, Ари кивнула, ощущая, как все чувства умирают в ее душе.

Если бы это были только слова, Ари смогла бы поверить Алти в этот же день. Но помимо слов огромная рука скользила по Ари, длинные пальцы блуждали по одежде ребенка. Все, что могла сделать Ари, это забиться глубоко в себя и найти там безопасное место. Нырнув в темноту своей души, она смогла спрятаться с тенях своего разума. Она поджала колени, обняла крошечными ручками ноги и положила щечку на колени, закрыв глаза на то, что происходит вне ее надежного убежища.

******

С этого дня Ари научилась сохранять тишину, пока это не стало образом ее жизни. Под опекой матери она поняла, как быть сильным воином. Алти научила ее любви и страсти и, кроме того, Ари тренировалась для единственной цели – уничтожить в один прекрасный день женщину, так легко отказавшуюся от нее.

Все же, в конце концов, Ари поняла, что все это ложь. Давно забытые воспоминания о ее приемных родителей вернулись к ней, стоило Зене произнести несколько слов. С того дня Ари начала мысленно переоценивать все, чему Ари учила ее. Но рискнув несколько пойти против преподнесенных ей уроков, Ари поняла, что ее идеи не принимают. И хотя никто не наказал ее физически за предложение захватить Потейдию, она осознала, что ее слова были не к месту. Ари смутилась, даже когда Зена объяснила ей, что нельзя брать того, что тебе не принадлежит. Но вместо того, чтобы задавать вопросы и тем самым рассердить всех еще больше, Ари решила еще раз углубиться в себя, спрятаться в своем надежном убежище, где ее никто не мог найти.

- Ари? – голос Зены оторвал ее от своих мыслей. Подняв голову, она увидела заходящее солнце. Все еще сидя верхом на лошадях, ее новая семья оглянулась и, по-видимому, долго ждала ее внимания.

- Привет, проснись! – хихикнула Ева, покачав головой.

- Мы собираемся разбить здесь лагерь, неподалеку есть озеро, мы сможем искупаться, - объяснила Габриэлль, ведя лошадей на открытую местность.

Лишь кивнув, Ари поплелась за ними к лагерю. Каждый выполнял свои обычные обязанности. Когда Зена и Ари позаботились о лошадях и устроили их на ночь, они присоединились к двум другим женщинам в лагере.

Пока Габриэлль расстилала одеяла, Ева рыскала по лесу в поисках растительности, которую можно было бы добавить в любую еду этого вечера. Зена делала глубокую яму, Ари собирала дрова поблизости. Когда лагерь был разбит, Ари начала складывать дрова в яму, в то время как шутливый женский говор все возрастал.

- Мы собираемся к озеру искупаться, пойдешь с нами? – мягко спросила Зена. Она предлагала каждый раз, но Ари предпочитала не идти на такую близость. Вместо этого она потрясла головой и сосредоточилась на разведении костра. С помощью кремня она легко высекла искру и разожгла огонь. Учуяв слабый дымок, Зена ласково погладила ее плечо и последовала за остальными к воде.

Осторожно, стараясь остаться незамеченной, Ари посмотрела в направлении, куда они ушли. Она слышала отдаленные звуки их голосов. Наклонив голову, она закрыла глаза и сконцентрировалась на группе. Лишь услышав слабые звуки плескания, она испустила вздох.

Слегка улыбнувшись, Ари взглянула на верхушки деревьев. Она чувствовала, как где-то высоко угнетающий вес неба давит на нее. Обычные звуки леса вокруг нее зазвучали все громче; голова девушки раскалывалась. Ей было душно физически находиться рядом со своими попутчиками, их окружение тяготило ее.

Ари никогда не ощущала раньше все нахлынувшие на нее эмоции, поэтому она не знала, были ли они положительными. Единственное, в чем она была уверена, это то, что ее тело жаждало того, что она не могла назвать. С этой мыслью молодая воительница вздохнула и торопливо осмотрелась вокруг, проверяя, не видел ли кто ее слабости. Удостоверившись, что ее чувства остались в тайне, она улыбнулась, подняла дрова и подбросила их в костер. Когда огонь ярко разгорелся, она встала и огляделась по сторонам. Убедившись, что огонь безопасен для лагеря, она вытерла руки и пошла в противоположном направлении, в котором ушли на озеро девушки.

Идя сквозь темнеющий лес, она подняла голову и заметила различные силуэты ветвей высоких деревьев. Множество лесных ароматов окутало ее. В самом начале, когда она только прибыла в этот мир, все казалось ей интригующим. Смелые образы бесчисленных цветов вокруг очаровывали и манили ее, едва не доводя до безумия, что стало причиной тому, что ее мать увеличила дозу наркотиков в ее воде и еде. Когда дозировка действовала, Ари могла собраться и сосредоточиться на задании.

В тишине Ари шла сквозь тонущий в сумерках лес, вслушиваясь во все звуки. Вдалеке она слышала сову, чистящую перья. В ветвях семья оленей укладывалась на листья. Ари задумалась об этих животных и решила, что олень будет слишком большим ужином даже для четырех ртов. Поэтому вместо охоты она продолжила прогулку. Услышав тихий шелест, она замерла на полушаге, все чувства девушки настроились на добычу.

С легкой улыбкой Ари сделала первый шаг и вынула нож из ботинка. Сохраняя спокойствие, она присела и медленно поползла к небольшому кабанчику. Казалось, животное почувствовало ее присутствие, так как кабан фыркнул и, подняв морду, стал вдыхать воздух. Застыв, Ари ждала, пока он не скрылся в тенях.

Много лет Ари училась, как получать выгоду от собственного терпения. Все еще находясь в присевшем положении, она свободно положила руки на колени, твердо сжав нож в правой руке. Чувствуя, что ее цель рядом, она с изящной проворностью бросилась на маленькое животное, схватившись левой рукой за твердые клыки, пока ее правая рука с лезвием скользнула вниз.

Неподдельная улыбка осветила лицо Ари. Она погибла бы без этого огромного удовольствия: она схватила зверя, чувствовала, как бьется он в ее руках. Одним ударом она перерезала шею животного и стала ждать. Сдавленный визг вырвался из горла кабана, и липкая теплая кровь испачкала руку девушки.

На мгновение Ари почувствовала, как ослепляющий гнев поглощает ее душу. Она ощутила, как где-то глубоко внутри нее в один момент вскипели гнев и разочарование. Закрыв глаза, она сражалась со штормом в ее душе. Глубоко рыча, она продолжала наносить удары ножом по своей жертве. Заточив весь свой гнев в лезвие ножа, она вслепую боролась с невидимым противником. Когда ее слепой гнев утих, она села, уставившись на искалеченную голову кабана; тело животное осталось нетронутым.

В сумерках заходящего солнца, Ари быстро отрезала то, что осталось от головы кабана, перевернула животное и начала усердно потрошить добычу, выбрасывая внутренности в кусты, чтобы диким животным было чем поживиться. Почувствовав теплоту крови на руке, она на мгновение засомневалась, потом вытянула руку и начала слизывать с нее кровь. На секунду она перенеслась в пещеру, где жила вместе с матерью. Почувствовав металлический вкус крови, она вспомнила время, когда Алти подносила к ней чашу и Ари выпивала все еще теплый сочный напиток. Слегка сгримасничав, Ари взглянула на тело кабана, и потом, запустив руку в живот зверя, она зачерпнула то, что являлось его жизненной силой.

Кровь – жизнь и душа, говорила Алти.
- Когда ты пьешь их кровь, ты пьешь их силу. Никогда не забывай этого, девочка, - тихо прошептала Ари в ночь, упиваясь теплой жидкостью, а потом вновь опустив взгляд на животное. На мгновение она увидела картину прошлого. Она помнила, как брала предлагаемую чашку и, держа ее в руках, полностью выпивала ее, наблюдая, как ее мать стаскивает мертвеца с одеял их кровати. Когда чаша осушалась, она громко отрыгивалась и вытирала рот рукавом, пока Алти вытаскивала выпотрошенного человека из их дома.

Ари с дрожью замигала, отгоняя воспоминания. Полная отвращения, она вздохнула, закрыла глаза и, как в детстве, вытерла рот рукавом. Когда ее воспоминания полностью ушли, Ари вновь сосредоточилась на ужине.

Когда все было убрано, она взяла несколько виноградных лоз, связала ими ноги свиньи и просунула толстую палку в узлы, чтобы донести ужин в лагерь. Как только она почистила нож о траву, вытерла испачканные в оставшейся крови руки о землю, она вложила нож обратно в ботинок и, подняв животное, стала возвращаться в лагерь.

Всего один прутик хрустнул под ногой Ари рядом с лагерем, и Зена тут же насторожилась. Ева стояла и смотрела, как она входит в лагерь, Габриэлль оторвалась от приготовления рыбы и с любопытством посмотрела на Ари; светлые волосы барда были зализаны назад после недавнего купания.

- Всемогущий Гадес! Ты сделала это! – воскликнула Ева, покачав головой.

- Что? – удивилась Ари реакцией сестры, неся безголовую выпотрошенную тушу кабана к огню.

- Ты так бесшумна, никто и не заметил, что ты возвращаешься в лагерь! – воскликнула последовательница, вновь садясь на одеяла.

- Должно быть, она унаследовала это от тебя, Зена, - улыбнулась Габриэлль. Ее глаза засверкали, когда она взглянула на возлюбленную. Встав, она взяла свинью у Ари. – Эммм, у нас будет славный ужин… и завтрак! – радостно добавила она.

Лишь улыбнувшись, Ари осторожно повернулась, стараясь не запачкать барда грязными руками, и направилась к озеру. Чем дальше она отдалялась, тем отдаленней и тише становились женские голоса. Когда она подошла к озеру, их голоса заглушил звук плещущейся у берега воды. Смыв грязь с рук, она разделась и вошла в холодное озеро. При лунном свете она нырнула в воду, смывая руками дневную грязь и запах со своих волос и тела. Какое-то время она сидела погруженная по плечи в воде, глядя вникуда.

Добавлено (2007-12-01, 9:14 Pm)
---------------------------------------------
Этот холод напомнил ей прошлое. Холодная пещера погружалась во мрак, и ночь опускалась на землю. Ари не помнила, сколько ей было, но знала, что была достаточно маленькой, чтобы забиться в крошечную щель в глубине пещеры. Она слышала, как ее мать свирепствует, не произносила ни звука и ждала, когда ее гнев утихнет. Когда Алти приходила в ярость, было неважно кто или что стало причиной ее злости, так как единственной, кто получал удары, была Ари. Тихо вздохнув, Ари потупила взгляд и рассеяно посмотрела на окутавшую ее темную воду. Казалось, она целую вечность сидела вот так, стуча зубами от холода, пока незнакомый звук не привлек ее внимание.

Ари повернулась на шум. Зена вышла из теней на узкую лунную дорожку.

- Ты в порядке? – спросила Королева воинов, стоя на берегу рядом с брошенной одеждой девушки. Все еще погруженная в воду, Ари могла лишь кивнуть; ее губы слегка посинели, а зубы дрожали.

- Я принесла тебе это, подумала, ты захочешь вытереться, - улыбнулась гречанка, держа чистое полотенце. На мгновение показалось, что Зена хочет уйти, но она улыбнулась и присела на берег, преднамеренно отведя взгляд от сидящей в воде Ари.

- Знаешь, иногда тяжело чувствовать себя одиноким. – Голос Зены был мягок, она улыбнулась Ари. – Наверное… я просто хочу, чтобы ты знала: ты не обязана быть одна.

Ари молчала. От холодной воды по ее телу побежала легкая дрожь. Девушка плотно сжала губы, скрыв стучащие зубы, и оставалась неподвижной, в то время как Зена тихо вздохнула, встала и развернула полотенце.

Когда Ари поняла, что Зена не уйдет, она нервно сглотнула и стала выходить из воды. Потупив взгляд, она вошла в открытые руки Зены и повернулась к ней спиной, воительница обернула вокруг нее полотенце. Удивленная ее прикосновениями, Ари застыла, в то время как Зена взяла полотенце и принялась вытирать ей спину, а потом волосы девушки, достающие ей до плеч.

Чувствуя, как пальцы Зены касаются ее волос, Ари вздохнула и окунулась в материнское прикосновение. Закрыв глаза, девушка утонула в этом спокойствии и позволила побаловать себя. Повернувшись лицом к женщине, Ари взглянула сквозь темноту в глаза Зены. На мгновение ей показалась, что она увидела в них слезу, но она исчезла так же быстро, как и появилась. Зена улыбнулась ей и притянула Ари в теплое объятие, обвив руками мокрое полотенце, которое теперь поддерживала Ари.

Находясь в объятиях Зены, Ари почувствовала, как руки ее родной матери нежно гладят ее плечи и спину. От ласки воина Ари внезапно напряглась. Воспоминания прошлого нахлынули на нее. «Алти дотрагивалась так до меня, только когда хотела сблизиться» - подумала Ари, начав понимать намерения Зены. Потом, вздохнув и приказав себе успокоиться, она позволила объятию Зены поглотить себя. Ари начала ощущать, как ее тело предает ее. Тоже самое она чувствовала со своей матерью.

Заметно потрясся головой, Ари отстранилась от женщины. На мгновение Зена смутилась, но не стала принимать это близко к сердцу. Ари же боролась сама с собой, но всегда проигрывала эту битву, пытаясь заставить борющуюся часть своего разума взять под контроль свое неожиданно возбудившееся тело. Потерпев неудачу, она взглянула на родившую ее женщину, пытаясь разглядеть ее лицо сквозь ночные тени. Без единой мысли в голове, она приблизилась к Зене, пока ее губы не дотронулись до нежных губ Зены.

Прежде чем поцелуй углубился, она почувствовала, как Зена напряглась и быстро отстранилась. Она так сильно схватила Ари за руки, что девушке показалось, что сейчас она переломает ей кости. И хотя девушка не могла видеть лицо матери, она почувствовала ее отвращение. Ари сконфуженно отвернулась и потупила взгляд, неожиданно ощутив, как ее обнаженное тело обдало холодом. Низ ее влажного полотенца всколыхнулся от ветра.

- Ари, зачем ты сделала это? – спросила Зена резким от гнева голосом.

- Я… я… п-подумала это то, что ты хочешь, - запнулась Ари, ее щека вспыхнули от жара.

Зена молчала, стоя в тенях, ее тело источало… Ари не знала, что именно, но чувствовала, как это окружает ее, грозя поглотить и разрушить.

- Ари… это то, что… сделала бы Алти? - спросила женщина.

Ари молча кивнула, не поднимая взгляда на Зену.

- Как долго Алти делала это с тобой?

- С тех пор как… - Ари попыталась вспомнить, но ей было трудно назвать дату того дня, когда Алти принесла ее в пещеру. Испуганная этим, Ари не смогла признаться, что это случилось в первую же ночь.

- М-мама сказала… она сказала… ч-что это то, как м-матери показывают их… л-любовь, - полушепотом ответила Ари, нахмурившись, так как осознала, что снова сделала что-то не так, и теперь ее родная мама расстроена из-за нее.

Несколько мгновений Зена молчала, склонив голову. Казалось, она погрузилась глубоко в раздумья. Потом, к удивлению Ари, Королева воинов приблизилась к ней, ее глаза светились добротой, а голос был мягок.

- Дорогая, послушай меня, то, что делала Алти, было неправильным, она неправа. Матери… матери, которые любят своих детей, никогда не причинят им боль таким образом, - объяснила Зена, протянув руку и нерешительно коснувшись влажных волос Ари. – Ты понимаешь?

Ари не понимала. Вместо этого она вспоминала все те дни, когда Алти отворачивалась и отталкивала ее. Она помнила, что, когда она повзрослела и делала что-то неправильно, ее мать забирала у нее свою любовь и оставляла ее одну, давая ей возможность подумать, что она сделала не так.

- Н-но.. ведь ты пришла сюда, и не ушла бы? – смущенно сказала Ари.

- Ты подумала, что я хотела...? О, Ари, нет! Я осталась только чтобы вытащить тебя из воды! Я не хотела, чтобы ты пробыла здесь всю ночь и потеряла счет времени, - объяснила Зена. – К тому же остальные ждут, когда мы соберемся все вместе за ужином, и ты же знаешь Габриэлль! Ей требуется вся ее сила воли, чтобы ждать нашего возвращения, - Зена тихо легко засмеялась и взяла руками лицо Ари.

- Ты доверяешь мне? – спросила Зена, заставляя Ари взглянуть ей в лицо. Лишь кивнув в знак согласия, Ари продолжала молчать. – Хорошо, потому что я не хочу, чтобы ты когда-либо думала или чувствовала, что делаешь что-то не так. Ты не сделала ничего плохого, это была не твоя вина, и, клянусь тебе, матери не делают этого со своими детьми! Ты веришь мне?

В ответ Ари лишь слабо кивнула и почувствовала, как слеза упала на ее щеку. С нежностью, которой никогда не было у Алти, ее приемной матери, Зена тепло обняла ее. Ее руки обвились вокруг девушки, и все, что могла сделать Ари, это зарыться лицом в плечо родной матери и разрыдаться.

- Ари, это была не твоя вина, никогда не сомневайся в моей любви к тебе, - услышала она слова Зены, в то время как ее душа содрогалась в болезненных судорогах. Когда ее бурные слезы утихли, она сглотнула и закрыла глаза. Зена отстранилась от нее. Ари почувствовала нежные прикосновения Зены, когда та ласково вытирала слезы с ее глаз.

- Не задерживайся здесь, иначе они съедят твою долю ужина! – все, что сказала гречанка, прежде чем повернуться и оставить Ари одну, чтобы она смогла одеться.

- Она пошла в кустики, сейчас вернется, - сказала Габриэлль, словно прочитав ее мысли. – Зена?

Прокручивая в мозгу недавние события, Зена смогла только закрыть глаза и отклониться назад. Почувствовав руку Габриэлль на плече, она легла в объятия подруги и положила голову ей на плечо.

- Ари… - Зена попыталась найти слова, чтобы все объяснить, но когда стало ясно, что ей это не удастся, она лишь потрясла головой.

- Я выяснила, что Алти делала… она была… возможно, с первого дня, когда она украла Ари, - обычно уравновешенному воину было трудно сдержаться, когда она пыталась рассказать о том, что узнала. Зена потерла пальцами глаза, села и уставилась на огонь. Собрав все силы в кулак, она смогла задушить в себе слезы, которые угрожали разразиться и оплакать потерянную невинность Ари. Габриэлль, будто всегда понимающая ее невысказанные мысли, была в шоке; ее глаза наполнились слезами.

- О, нет! – воскликнула Габриэлль, с тихим вздохом проведя пальцами по черным волосам возлюбленной. – Но… как ты это узнала?

- Она попыталась поцеловать меня… она подумала, что затем я и пришла туда. Габриэлль, фактически она подумала, что я хочу того же, чего всегда хотела Алти! – Зена нахмурилась и со злостью и печалью в сердце закрыла глаза. Хотя она знала, что в состоянии контролировать свою темную сторону, она была уверена, что будь Алти жива, ей не доставило бы трудности убить эту женщину. Но после смерти Алти все, что она чувствовала, это огромное глубокое горе от страданий и унижений, которые пришлось вытерпеть ее первенцу в руках шаманки.

- Я что-то пропустила? – спросила Ева, пробираясь сквозь листву. Увидев мрачное лицо матери, девушка нахмурилась. Пока Зена продолжала пялиться на огонь, Габриэлль вяло улыбнулась Еве и продолжила гладить волосы любимой.

- О, по-моему, я точно что-то пропустила, - ответила последовательница, усаживаясь на свое одеяло. Когда ни одна из женщин не ответила, она лишь вздохнула и стала молча ждать ужина.

******

Убедившись, что она осталась одна, Ари опустила полотенце и стала искать свои вещи. Дрожа от прохладного ночного воздуха и не желая подхватывать простуду, она натянула на себя одежду. Надев штаны, она слегка дотронулась до швов на животе. Взглянув вниз на длинный тонкий шов, она пробежалась по нему кончиками пальцев, ощущая заживающую плоть и крепко стянутую нитками кожу. Почти каждый вечер Зена осматривала рану, чтобы удостовериться, что она заживает должным образом, и рассчитывала, когда можно будет снять швы.

Зена спасла ей жизнь, и Ари все еще поражалась всякий раз, думая об этом. Ее приемная мать нанесла ей рану и, если бы это зависело от Алти, Ари умерла бы в тот же день. Шумно вздохнув, девушка потрясла головой, прогоняя прочь печальные мысли о битве, которая произошла не больше нескольких месяцев назад. Закончив вытирать волосы полотенцем, она вернулась к теплому походному костру.

Едва она вошла в лагерь, женщины, собравшиеся вокруг костра, умолкли. Зена улыбнулась ей и отвела взгляд на огонь. Ева прижалась к Зене, женщина ласково гладила пальцами волосы дочери. Габриэлль сидела рядом с Зеной по другую сторону. Увидев Ари, Ева отошла от матери и села на свое одеяло.

Увидев эту сцену, Ари почувствовала угрожающий поглотить ее гнев. Нахмурившись, она ощутила, как сильно она сжала челюсти. Став свидетелем того, как Зена проявляет свою любовь к Еве, Ари почувствовала смятение, медленно закипающее в ее душе.

- Ага, вот она! Как раз вовремя, Габриэлль чуть было не съела твою долю, - невольно хихикнула Ева, взяв предлагаемую тарелку с мясом и рыбой из рук Габриэлль. Ари хмуро взглянула на нее и села на свое одеяло.

- Эй! Я и не собиралась есть долю Ари… ну, пока не собиралась, - запротестовала бард и подмигнула усевшейся рядом с костром Ари. При словах Габриэлль Ари почувствовала, как ее гнев утихает, и слегка улыбнулась.

- Не позволяй им дразнить тебя.

Казалось, лучезарная улыбка Зены озарила весь лагерь. Королева воинов дотянулась до Ари и ласково погладила ее по руке.

Потупив взгляд, Ари улыбнулась и взяла протянутую еду. Она вдохнула аромат мяса, и от этого приятного запаха у нее засосало под ложечкой. Соблазнительные ароматы витали в воздухе. Она взяла сочный кусок мяса и вонзила в него зубы. Закрыв глаза, она позволила нежному сочному вкусу мяса, смешанного со специями, разлиться по ее животу. Открыв глаза, она заметила широкую улыбку наблюдающей за ней Зены. Бард, облокотившись на подругу, довольно улыбалась, молча глядя на Ари. Когда девушка покосилась на Еву, она заметила, что юная последовательница качает головой.

- Тебе надо так мало для счастья! – воскликнула Ева.

- ЭЙ! Что это значит? – выступила Габриэлль.

- Эээ, мама… ты знаешь, что это значит, - пожала плечами Ева и вновь обратила внимание на старшую сестру.

- Это вкусно, - равнодушно ответила Ари, продолжая пожирать мясо.

- Ты раньше не ела свинину? – спросила Ева, уплетая свою порцию.

- Ела, но не такую, - Ари облизала жир с пальцев и взяла другой кусок мяса. – Она замечательна!

- Спасибо, это все травы, которые я нашла их неподалеку. Нужно лишь засунуть их внутрь мяса и посыпать сверху во время готовки, - гордо улыбнулась Габриэлль.

- Эммм… удивительно… моя мама никогда не клала ничего в еду, а если и клала, то у нее получалось так вкусно, - ответила, жуя, Ари. Ее внимание было сосредоточено больше на еде, чем на взглядах, которые бросили женщины на Зены после слов Ари. С безразличным выражением Зена уставилась в тарелку и ела свой ужин.

Позже, когда с ужином было покончено, Ева и Габриэлль взяли грязные тарелки и чашки и пошли мыть их на озеро. Пользуясь преимуществом их одиночества, Зена встала и села рядом с Ари.

- Дай-ка я взгляну, - ее твердый голос не допускал никаких возражений.

- Я в порядке, оно прекрасно заживает, - попыталась протестовать Ари.

- И почему я каждый раз должна проходить через это? – мягко спросила Зена, улыбнувшись девушке. – Послушай, я видела больше, чем просто твой живот, поэтому не стесняйся меня. Давай, я просто хочу убедиться, что все заживает как надо, - заявила она, взявшись за подол рубашки Ари и слегка ее приподняв.

Ари лишь покачала головой и откинулась назад, позволяя воину мягко надавливать и дотрагиваться до раны.

- О, да, выглядит неплохо, раз это и вправду говорю я, - Зена улыбнулась и взглянула на девушку. – Не больно, ведь нет?

- Нет.

- Хорошо, потому что если рана начнет болеть или станет жечь… - Зена опустила рубашку Ари, в то время как женщины возвращались с ручья.

- Да, я должна сразу же сказать тебе, - Ари вновь устремила взгляд на мерцающее пламя, пока Габриэлль и Ева садились на свои места рядом с костром.

- Кому историю? – спросила Габриэлль, намеренно глядя на Ари. Слегка кивнув и смущенно улыбнувшись, Ари отвела взгляд на мгновение, потом вновь поглядела на барда.

Из всего случившегося она каждый раз с нетерпением ждала вечеров, когда Габриэлль была в настроении рассказывать истории. С тех пор как она прибыла на эту Землю вместе с матерью, она никогда не слышала таких историй. Вообще-то намерением Алти, сражающейся вместе с Ари, было избавить эту Землю от всех бардов. По словам Алти, барды годились лишь для того, чтобы поднимать восстания, а это было последнее, в чем нуждался их план, и поэтому они должны были смести любую преграду на своем пути. И хотя Ари тогда не понимала предназначения бардов, после знакомства с Габриэлль ей было тяжело поверить, что одни лишь слова могли стать причиной проблем, которых так опасалась Алти.

- Конец, - торжественно закончила бард, обведя взглядом благодарных слушателей. Ева тихонько зааплодировала, Зена улыбнулась, и Ари поглядела на нее, приподняв бровь. Замешательство явно читалось на ее лице.

- Что-то не так? – продолжая улыбаться, Габриэлль посмотрела на Ари.

Подумав мгновение, Ари сказала:

- Значит, ребенок собирался занять престол, и король усыновил ребенка?

- Да, - улыбнулась Габриэлль, переведя взгляд на костер. У нее вырвался блаженный вздох.

- Если ребенок собирался овладеть его королевством, почему король не убил его? – нахмурилась Ари.

- Потому что… - начала Габриэлль как всегда терпеливым голосом, но ее прервало тихое хихиканье Евы.

- О, Боже мой! Потому что ребенок должен был унаследовать его королевство! – Ева покачала головой и закатила глаза. – Разве ты не поняла? У короля не было наследников, поэтому он усыновил ребенка, чтобы он рос как его родной сын! Ребенок будет следующим королем после смерти отца! Зевс, тебя растили в пещере, что ли?

Ари густо покраснела и стыдливо отвела взгляд от сестры.

- Ева! – сказала Зена глубоким голосом, готовая сорваться на свою младшую дочь. Прежде чем Зена успела что-либо сказать, Ари откашлялась и заговорила.

- Вообще-то, да, - нарушила Ари тишину лагеря.

- Что? – спросила Ева.

- Не все росли по колено в роскоши! Ты спросила, выросла ли я в пещере, и ответ – да.

Ари устремила на сестру полный ненависти взгляд. Шок и удивление читались на лице Евы, она слегка приоткрыла губы, осознав смысл своей недавней вспышки.

- О… я… я, – запнулась Ева и наклонилась немного вперед. – Каково это было?

- Ева! – в один голос воскликнули Зена и Габриэлль. Бард покачала головой, Зена впилась взглядом в юную прорицательницу.

- Что? Я только спросила, - сказала в свою защиту Ева и посмотрела на Ари.

Ари покосилась на Еву и отвернулась от проникающего взгляда сестры. Проглотив комок в горле, она согнула колени и обняла руками ноги. Положив щеку на колени, она уставилась на пламя.

- Что это было за место? Это была другая вселенная? – услышала Ари тихие слова Евы.

Вздохнув, Ари закрыла глаза на мгновение, потом открыла их и посмотрела в никуда. Откуда-то издалека она услышала голос, очень похожий на ее собственный и одновременно на чей-то чужой. Прежде чем она успела что либо понять, слова сорвались с ее губ, и образы прошлого всплыли в ее памяти.

- Это не была другая вселенная, это было где-то между двумя мирами и там всегда было холодно, - начала Ари, вспоминая ледяной холод пещеры. – Там нельзя было согреться: ни у огня, ни под меховыми шкурами – ничто не могло прогнать холод, и вокруг были лишь тишина и ветер, - Ари закрыла глаза, яркие воспоминания вновь вернулись к ней.

- Снаружи была горная тропа, уходящая в туман, но я ни разу не видела, где она заканчивается, и мне никогда не разрешали ходить по ней. Только в последний день, когда она вывела меня из пещеры, мы пошли по этой тропе, но я была ослеплена и не видела, куда она ведет. Иногда, когда я была совсем маленькой и мама уходила надолго, я всегда боялась, что она может и не вернуться, а я не смогу выбраться из этой пещеры… н-но, она всегда возвращалась… со временем я научилась слышать звуки ее шагов о камни.

Ари было трудно продолжать. Она вспомнила, что происходило, когда шаманка возвращалась домой. Жаждая крови, женщина искала Ари, хватала ее и имела, не говоря ни слова. Лишь когда они вдвоем лежали под одеялами, Алти начинала тихо с ней разговаривать.

- Почему ты никогда не пыталась сбежать? – голос Евы вырвал ее из мыслей. Открыв глаза, Ари взглянула на вопрошающее лицо последовательницы. Пытаясь придумать ответ, который был бы понятен Еве, она отвернулась и еще крепче обняла ноги.

- Ева! – голос Зены становился все строже.

- Я просто спросила, почему она не попыталась убраться оттуда. Если она знала о тропе, почему не пошла по ней, пока Алти не было в пещере? - Ари была уверена, что Ева задает вопрос, который спрашивали себя все.

Вздохнув, Ари устремила пристальный взгляд на пламя костра. Наблюдая за облизывающими дрова язычками пламени оранжевых и красных оттенков, она вспоминали всех мужчин, которые как раз пытались сделать это. Когда Алти возвращала их, она наслаждалась ими и заставляла Ари делать то же самое. Потом Алти выпивала их жизненную силу. Немногие пытались сбежать… туман опускался и окружал беглецов, пожирая их; от них оставались лишь кости. Ари задрожала от этой мысли и вновь посмотрела на сестру.

- Почему ты позволяла так долго держать себя в заключении? – голос Евы, хоть и мягкий, звучал осуждающее.

Внутри Ари все бушевало. Нахмурившись, она впилась взглядом в сестру, гнев наполнил ее душу. Сознавая, что Ева обвиняет ее за то, что она находилась под властью Алти, Ари сжала кулаки и попыталась подавить кипящие в ней чувства. Ослепленная этими эмоциями, Ари закрыла глаза, стараясь сдержать волну гнева, которая угрожала выйти из-под ее контроля. Когда Ари смогла открыть глаза, она намеренно посмотрела на огонь. Чаша ее гнева переполнилась и все, что она могла сделать, это наброситься на сестру. Подобно ядовитой змее, она нанесла удар, прежде чем кто-либо успел заметить ее движение.

Где-то в глубине своего разума Ари подумала, что услышала голос Зены. Вместо того чтобы остановиться и послушать, она ударила уже сжатым кулаком Еву прямо в лицо. Последовательница не успела отреагировать, а Ари уже была на ней, подмяв Еву под свое тело и нанося удары по лицу сестры. Ослепленная яркой вспышкой гнева, она боролась, словно загнанный в угол зверь.

Ничто не имело для нее значения. Ни умоляющий голос Габриэлль, ни руки, оттаскивающие ее от лежащей сестры, ни даже случайные удары, которыми умудрялась отбиваться обозленная Ева. Ей было на все наплевать, пока она не ощутила точный удар в шею и не почувствовала парализующий страх.

- Ари, я сказала, остановись! – закричала Зена. Голову Ари пронзила резкая боль. – Я только что перекрыла кровоток к твоему мозгу, и если ты не успокоишься, ты умрешь, ты поняла меня!

Мгновение Ари обдумывала слова матери. Будто ничего и не случилось, она и не думала об ответе, зная, что одно лишь прикосновение Зены может положить конец всем страданиям в ее жизни. Прежде чем она успела произнести слово, Зена выбросила вперед руку и ударила Ари по шее, пуская кровоток к ее мозгу.

Глубоко дыша, Ари схватилась за шею. Она ловила ртом воздух, жгучая боль пронзила ее легкие. Когда она, наконец, села, Ева уже рыдала в руках барда. Лицо последовательницы было разбито и покрыто синяками, губы и нос были в крови.

- Уберите ее от меня! Пожалуйста… не давайте ей… трогать меня! – закричала Ева, в отчаянии вцепившись в Габриэлль; ее глаза потускнели, словно недавний кошмар возродился.

- Ева, все хорошо, дорогая, все в порядке. Ари уже остановилась, - произнесла Зена, опустившись на колени рядом с Евой.

С яростью, которую Ари раньше не видела в сестре, Ева вырвалась из рук Габриэлль и бросилась к сидящей на земле Ари. Ева набросилась на старшую сестру, дико молотя ее кулаками по лицу и телу.

- Я ненавижу тебя! Ты слышишь? Лучше бы ты умерла!

- Ева! Ради Бога, не говори такого! – Зена оттащила младшую дочь от Ари, стараясь прекратить атаку.

- Нет, пусти меня! Я ненавижу ее! Она хотела изнасиловать меня! Если бы там не было Алти, она бы сделала это! – кричала Ева сквозь слезы гнева, выплескивая свой яд на Ари. – Я ненавижу тебя! – крикнула она старшей сестре.

Истерика Евы заставила Зену повернуться к Ари. На лице воина было явное недоверие.

- Ари? Т-ты хотела…? – слова застряли в горле Королевы воинов.

Все, что могла сделать Ари, поняв невысказанный вопрос Зены, это отвести взгляд на мгновение, потом вновь со стыдом посмотреть в лицо родной матери. Глаза Зены, будто пораженной смертельным ударом, наполнились слезами ненависти, она сжала кулаки, стиснула челюсти и глубоко дышала.

Увидев мать такой, Ари отвернулась. Даже не глядя на них, Ари почувствовала, что даже Габриэлль возненавидела ее. Словно единственная семья, которую она когда-либо знала, внезапно ополчилась на нее, и это ранило ее глубоко в сердце.

Не произнося ни слова, девушка медленно поднялась и сложила свое одеяло. Секунду она пыталась решить, что делать. Хотя она знала, что здесь ее больше не хотят видеть, Ари не знала, куда еще ей идти. После смерти матери у нее больше не было убежища, куда она могла бы вернуться. Осознав это, она сжала в руках одеяло и ушла из лагеря.

Не проронив ни слова, Ари подошла к привязанным лошадям и расправила одеяло. Не снимая одежду, она накинула его на плечи и прижалась к стволу дерева. Иногда она поглядывала на освещенный огнем лагерь, но никто не подходил к ней, и она поняла, что никто не будет просить ее возвратиться к теплому костру. Это лишь подтвердило ее самый глубокий страх: остаться одной в мире, отвергнутой всеми. Сжавшись в комочек, она позволила себе расплакаться, пытаясь придумать, что делать дальше.

Лишь секунду Габриэлль в шоке наблюдала за происходящем, а потом сразу же бросилась оттаскивать Ари от Евы. И хотя она понимала, что чуть не сделала Ари, истерика Евы удивила ее также сильно, как и Зену. Захлебываясь слезами, Ева отчаянно вцепилась в барда, едва только женщинам удалось стащить разъяренную последовательницу с Ари. Прежде чем Габриэлль успела сказать старшей дочери Зены хоть слово, Ари взяла свое одеяло и скрылась в темноте.

- Зена? – позвала она подругу. Зена застыла, сжав ладони в кулаках, и смотрела на удаляющуюся фигуру дочери.

- Зена! – крикнула бард, и наконец, привлекла внимание возлюбленной. Словно в тумане, Зена повернулась и взглянула на нее.

- Зена, иди сюда! – приказала она серьезным тоном. В конце концов, она заставила свою ошеломленную подругу сесть и прижать к себе Еву. Убедившись, что о ее приемной дочери позаботятся, Габриэлль вскочила и побежала за Ари.

Когда она вошла в темный лес, ей потребовалось мгновение, чтобы ее глаза привыкли к теням. Услышав тихие звуки, доносившиеся от ближайшего дерева, Габриэлль повернулась и подошла к стволу. Ари забилась в темноту, крепок укутавшись в одеяло и сжавшись в клубочек.

- Ари? – Габриэлль была осторожна, чтобы не напугать девочку. Подойдя достаточно близко, она протянула руку и нерешительно дотронулась до плеча Ари. – Ари, ты в порядке? – спросила она, подойдя еще ближе.

- Уходи! – вот и все, что услышала Габриэлль в ответ. Казалось, девушка еще глубже зарылась в одеяло.

- Ари, пожалуйста, позволь мне помочь тебе, - голос Габриэлль был ласковым, но твердым. Она села рядом с девушкой. Мгновение Габриэлль пыталась придумать, каким будет ее следующее движение. Протянув руку, она тихонько погладила пальцами темные волосы Ари.

«Будь она ребенком, я взяла бы ее на руки» - подумала Габриэлль и ласково дотронулась до нежных щечек Ари, почувствовав при этом, что она мокрые от слез. Хотя Габриэлль знала, что по возрасту Ари уже взрослая, бард не могла не видеть в ней всего лишь ребенка. С ласковой улыбкой, она нагнулась и притянула девушку в объятия. Мгновение она чувствовала сопротивление Ари, но потом девушка сдалась и положила голову на грудь барда. Габриэлль заботливо обвила рукой плечи Ари.

- Т-теперь она н-ненавидит меня, - услышала Габриэлль голос задыхающейся от слез Ари.

- Милая, ты испугала ее. Она просто помнит то, что случилось, когда Алти заставила тебя держать ее в плену. Придет время, и Ева сможет простить, - объяснила Габриэлль.

- Н-не Ева… Зена, теперь она ненавидит меня, - Ари тихо всхлипнула и еще крепче прижалась к Габриэлль. Казалось, ее тело нашло надежное убежище в объятиях барда.

- Нет, Ари, Зена любит тебя… она любит обеих тебя и Еву. Думаю, она была просто… поражена всем этим. Она не ненавидит тебя! Вы обе ее дочери, она никогда не сможет ненавидеть ни одну из вас, - уверила ее Габриэлль. – И… хочешь узнать еще кое-что?

Ари с любопытством взглянула на нее сквозь тьму. Слегка улыбнувшись, Габриэлль посмотрела на ее скрытое в тенях лицо.

- Я тоже люблю тебя, я люблю вас обеих, и у меня сердце обливается слезами, когда я вижу, как вы страдаете.

- Правда?

- Да, - уверенность в ее голосе оставалась непоколебимой. Она закутала девушку в одеяло и крепче прижала к себе. При этом прикосновении Ари откинулась спиной на Габриэлль, положив голову ей на плечо. Казалось, сила покинула тело девушки. Подумав мгновение, Габриэлль тихо заговорила с Ари.

- Ты помнишь день, когда пыталась сделать Еве больно?

От этого вопроса Ари напряглась. Будто глубоко в мыслях, она вздохнула, подняла руку и потерла лоб. Это движение говорило о ее мучительной головной боли. Прежде чем Габриэлль успела успокоить девушку, Ари отрицательно покачала головой.

- Я-я… не знаю. Слишком много чего… н-наверно, - Ари на секунду замолчала, потом продолжила. – Д-думаю, я сделала больно многим людям… н-но… я не знаю зачем, - объяснила она, ее голос стал тихим шепотом.

- И-иногда… я-я не знаю почему… я просто хочу сказать… не знаю, - наконец Ари перестала пытаться говорить.

- Что ты чувствуешь, Ари? – спросила Габриэлль, подумав. – Сегодня, когда ты напала на Еву, что ты чувствовала? Ты думала о чем-нибудь?

Ари молчала, потом вздохнула. Ее голос казался отдаленным.

- Я-я… не о чем не думала, я только чувствовала…что-то, чего слишком много…и это душит меня…и я ненавижу это…хочу остановить… хочу, чтобы это оставило меня…я не знаю, - Ари пожала плечами и стыдливо опустила голову. – будто этого слишком много.

- Гнева? Ярости? – закончила Габриэлль невысказанную мысль Ари, чувствуя, что девушка не может найти нужных слов.

- Гнева…да…и ярости.

Подтвердив слова Габриэлль, Ари вновь разразилась слезами. Бард печально притянула ее к себе и ласково погладила ее по щеке. Ари прижалась к Габриэлль, обняв ее руками за талию, не переставая плакать.

- Успокойся, родная, все хорошо, теперь все в порядке, - тихо прошептала Габриэлль, чувствуя, как Ари убрала голову с ее плеча и положила ее к ней на колени. – Все хорошо, больше никто не тронет тебя, - шептала она, нежно гладя ее волосы. – Зена любит тебя… и я тоже и, веришь или нет, но держу пари, Ева тоже любит тебя. Однажды она поймет, что случилось, - пообещала Габриэлль все еще плачущей Ари. – Габриэлль улыбнулась, то гладя волосы девушки, то поглаживая ее трясущуюся спину.

Словно чувствуя горе своих хозяек, большой черный жеребец подошел к ним. С пыхтеньем он ткнулся мордой в плечо Габриэлль и опустил голову, чтобы понюхать волосы Ари. Убедившись, что она в безопасности, Фанатос продолжал стоять рядом, словно предлагая свою защиту.

- Как насчет истории? – спросила Габриэлль Ари, слегка почесав черный подбородок жеребца, прежде чем он отошел. Лишь кивнув в знак согласия, Ари тихо сказала:

- Д-да…

Улыбнувшись предсказуемости девушки, Габриэлль начала историю о боге Фанатосе, его брате-близнеце Слип и их матери Никс, богине ночи. Она рассказывала о благородных Фанатосе и его брате Слип, которые облегчали боль и страдания смертных. Жеребец стойко стоял рядом с ними, нюхая иногда протянутую руку Габриэлль. Бард рассказывала историю о тезке жеребца и девушке, и ее любимой лошади.

******

Вздохнув, Ари закрыла глаза и продолжала лежать на колене Габриэлль. Пальцы барда поглаживали ее волосы, слова женщины были ласковы и нежны. Хотя Ари чувствовала непривычное ей спокойствие, воспоминания прошлого не переставали одолевать ее. Пока мелодичный голос Габриэлль рассказывал ей историю, она почувствовала просочившейся в нее знакомый холод.

В отличие от человеческого теплого прикосновения Габриэлль, прикосновения ее матери Алти всегда были холодными. Одно лишь воспоминание о пальцах Алти сковывало ужасом ее душу. Не в состоянии больше выдерживать воспоминания, Ари закрыла глаза в надежде спрятаться от них. Изо всех сил она попыталась сосредоточиться на словах Габриэлль, но обнаружила, что вновь проигрывает в этой бесконечной битве…

«Во всем виновата Зена» - вспомнила она слова Алти, которая скользила по ней когтистыми пальцами, желая и измучить, и ублажить маленькую девочку. – «И гневайся, девочка, всегда гневайся, потому что твои разъяренные страсти станут моим подарком Зене!» - с нежностью говорила шаманка, разражаясь сумасшедшим смехом, который отзывался эхом по всей пещере. Этот ледяной смех навсегда отпечатался в памяти Ари и звучал в ее голове вновь и вновь, даже когда мягкие слова Габриэлль убаюкивали ее в спокойный сон.