Медведь был безобразным, косолапым и грязным животным. Однако добрее его не было никого во всем лесу. Hо звери замечали только его внешность, на что Медведь жутко обижался, ловил их и жестоко избивал ногами. Поэтому звери его не любили. Хотя он был очень добрым. И веселым. Он любил задорные шутки. За эти шутки звери его скоро жутко возненавидели и били. Да, трудно быть на свете добрым и веселым.
Волк был тоже безобразным и грязным. И еще он был очень злым и жестоким. Hо звери не испытывали к нему ненависти и не били. Потому, что Волк умер еще в раннем детстве. Потому, что Медведь родился раньше Волка. Да, хорошо, когда Добро побеждает Зло.
Заяц тоже был злым и жестоким. И грязным. И еще он был трусливым. Гадостей Заяц никому никогда не делал. Потому, что боялся. Hо его все равно сильно били. Потому, что Зло всегда должно быть наказано.
И Дятел тоже был злым и жестоким. Он не бил зверей, потому, что у него не было рук. Поэтому, он вымещал свою злость на деревьях. Его не били. Потому, что не могли дотянуться. Однажды его придавило насмерть упавшее дерево. Поговаривали, что оно отомстило. После этого звери целый месяц боялись мочиться на деревья. Они мочились на Зайца. Заяц простудился и умер. Всем было ясно, что во всем был виноват Дятел. Hо его не тронули. Поскольку не смогли выковырять из-под упавшего дерева. Да, Зло иногда остается безнаказанным.
Крот был маленьким и слепым. Он не был злым. Он просто хорошо делал свое дело. Это он подъел дерево, которое упало на дятла. Об этом никто не узнал, и поэтому его не избили. Его вообще били редко. Чаще пугали. Hо его было очень трудно испугать, потому что он был слепой и не видел, что его пугают. Когда не удавалось испугать Крота, звери очень огорчались. И били Медведя. Потому, что им было очень обидно. Однажды Медведь тоже захотел испугать Крота. Hо Крот не испугался. Потому, что Медведь его убил. Hечаянно. Просто Медведь был очень неуклюжим. И звери его очень сильно избили. Даже, несмотря на то, что Медведь сказал, что пошутил. Плохо, когда твои шутки никто не понимает.
Лиса была очень хитрой. Она могла запросто обхитрить кого угодно. Когда ей это удавалось, то ее не били. Hо иногда ей не везло. И ее били. Били всем лесом. И она уже не могла кого-нибудь обхитрить. Потому, что очень трудно кого-нибудь обхитрить, когда тебя бьют. Однажды ее избили до смерти. Да, правда всегда наружу выйдет.
Кабан был большой, сильный и страшный. Его все очень боялись. И поэтому его били только всем лесом. Или просто кидали в него камнями. Кабан этого очень не любил. И однажды ночью он спрятал все камни в лесу. За это его очень сильно избили. Больше Кабан никогда не прятал камни. Воистину говорят - время собирать камни и время их не трогать никогда. Козел не был ни злым, ни добрым. Он был просто Козел. Он часто козлил. И его боялись бить. И он своим козловством всех достал. И тогда его избили до смерти. Потому, что иначе он бы умер от старости. Когда-нибудь. Когда Козел умер, Медведь сильно плакал. Потому, что он в тайне любил Козла. Да, любовь зла, полюбишь и Козла.
Ежик был маленький и колючий. Он кололся. Он не был злым, он кололся по своей природе. Из-за этого его били только в живот. Ежик этого не любил и стал бриться наголо. И тогда его стали бить как всех. Да, очень трудно быть не таким как все.
Скунс был почти таким, как Заяц. Hо только очень вонючим. Он плохо пахнул. Его били только в полиэтиленовом пакете. Тогда запах был не такой сильный. Однажды у Скунса был день рождения. Он пригласил всех зверей, потому, что был жадным и любил подарки. И звери подарили ему новый полиэтиленовый пакет. И сильно избили до потери сознания. И Скунс задохнулся в пакете. Так его и похоронили. В пакете. В Очень Дальнем Лесу. Потому, что мертвый Скунс вонял еще сильнее. Потом пришли жители Очень Дальнего Леса и всех сильно избили. Им не понравился запах мертвого Скунса. Да, с соседями надо жить в мире.
Хомяк был тоже очень жадным. И богатым. Если бы он делился своим богатством, его бы били не так сильно. Hо он был очень жадным. За это его били сильно. И ему все равно приходилось делиться. И он горько плакал. Да, богатые тоже плачут.
Лев был царь зверей. Он правил лесом. Царей бить не положено. Это закон. Hо звери давно забили на закон. Звери били и льва. Hи за что. Потому, что так уж здесь повелось. Мораль: А зори здесь тихие...
В лесу жил ещё филин, он был очень мудрым, звери его уважали и ходили с ним советоваться, но обычно били после этого, так как филин был глух и зверям не нравилось что он всегда переспрашивал. Да, ему было сложно жить на одном дереве с дятлом и он оглох от стука. Он то и подсказал кроту подкопать дерево. Так как он был глух, он не услышал как тоже дерево падало на него. Hе рой другому яму...

Зайца ваще жалко...

БЛИИИИИИИИИИИИИИИИН
срочно вызывайте службу спасения!!! я ржу, как ненормальная!!!

lia, спасибо!!!

гыг незашто!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

1

Иван-царевич хмуро прошаркал на кухню. Жаба сидела на столе и сладко зевала.
- Ужин где? – капризно спросила она.
Иван-царевич вытащил из кармана свёрток с дохлыми мухами и слабо шевелящимися червяками, купленный по дороге в лавочке «Мечта рыболова». Жаба шустро заработала языком.
Иван-царевич неприязненно смотрел на неё.
- Меня бы кто ужином покормил, - укоризненно сказал он.
Жаба хмыкнула, и не прекращая глотать, пару раз подпрыгнула на столе, дескать, соображаешь? Я ж лягушка!
- И зачем я на тебе женился? – горько спросил Иван-царевич. – Вот ведь дурак…
Жаба хмыкнула и язвительно заметила:
- Видел, кого брал. Какие теперь претензии?
- Ты ж тогда в такую принцессу превратилась, - сказал Иван-царевич. – А через месяц – вон что опять…
Жаба доела всех червячков и тщательно облизала кулёк изнутри.
- Ишь ты, - сказала она. – Месяц-другой после свадьбы мы все принцессами кажемся. А потом, извини, естество-то вылезает.
- Развестись, что ль, с тобой, - пробурчал Иван-царевич.
Жаба загоготала:
- Да хоть завтра! Через суд! И половина царства – моя! По закону, всё как положено!

2

Дверь хлопнула и на пороге пошатываясь, нарисовались старшие братья.
- Эй, молодожён! – завопил Данила-царевич. – Хорош дома сидеть! Поехали в сауну, к девкам!
- Не поеду, - спокойно отозвался Иван-царевич. – Вы как хотите, конечно. А я теперь женатый человек, и по бабам шляться не собираюсь.
- Ну ты даёшь! – заржал Алёша-царевич. – Ты ж на лягушке женился! И что теперь, так и будешь возле неё как приклеенный сидеть?
- Значит, буду, - нисколько не поддаваясь на братьевы провокации, согласился Иван-царевич. – А вам, между прочим, через пару месяцев в КВД надо будет идти. А ещё через пару лет – к наркологу. Холостая жизнь – оно, конечно, хорошо, да уж больно неустроенно.
- Не, ну ты глянь, какой правильный! – восхитился Данила-царевич. – С тоски ж помрёшь тут со своей лягушкой! Тоже мне, юный натуралист.
- Разберёмся как-нибудь, - спокойно ответил Иван-царевич, плотнее усаживаясь в кресле и демонстрируя, что никуда не пойдёт.
- Ну, дело твоё, - махнул рукой Данила.
Дверь захлопнулась за братьями.
Иван, улыбнувшись, посмотрел на лягушку.
- Вот так, - заключил он.
Лягушка резко завибрировала, её контуры поплыли, и через секунду перед Иван-царевичем стояла ласково улыбающаяся Принцесса.
- Спасибо, Ванечка, - тихо сказала она, целуя ошарашенно хлопающего глазами Ивана. – Я обещаю, что ты об этом никогда не пожалеешь.

3

Сладкую тишину майской ночи прорезало упоённое кваканье.
- Нет, ну это ж надо так орать? – возмутился Иван-царевич, слезая с кровати.
В распахнутом окне был виден небольшой сад. Где-то там, за кустами крыжовника был маленький прудик, который Иван собственноручно оформлял. Выкладывал галькой бережок, сажал декоративный остролист, вкопал резную лавочку.
Кваканье, ломающее очарование ночи на мелкие кусочки, раздавалось именно оттуда.
- Спать же невозможно! – возмутился Иван. – Пойду, что ли, кирпичом швырну…
Василиса крепко схватила его за руку.
- А вот этого не надо, - строго сказала она. – Вдруг в дочку попадёшь?
Иван-царевич посмотрел на жену с недоумением, и вдруг, что-то сообразив, ринулся в детскую.
Конечно. Окно было раскрыто настежь, а дочкина пижама валялась скомканной. Тапочки в виде пушистых медвежат стояли под подоконником. Снаружи.
- Так что, она тоже у нас заколдованная получилась? – растерянно спросил Иван-царевич.
- Да ладно тебе, - улыбнулась Василиса. – Пусть напрыгается по кочкам, пока маленькая. Она ж не часто. Только в полнолуние…

4

- Ну где же эта принцесса несчастная? – бормотал потный и усталый Иван-царевич, устряпанный болотной грязью по самое некуда. – Ведь всё должно быть как папенька велели! Ой…
На здоровенной кочке сидел ёжик и меланхолично грыз стрелу.
- Слышь, ёжик, - шёпотом попросил Иван. – Стрелу отдай, а?
Ёжик смачно харкнул опилками и неодобрительно посмотрел на Ивана.
- Я, конечно, понимаю, что ты не биолог, но тем не менее… Ставлю тебя в известность – я не ёжик!
- А кто? – тупо спросил Иван.
- Ежиха. Здравствуй, милый!
Иван впал в ступор.
- Э-э-э… Мне вообще-то лягушка нужна… Заколдованная… Принцесса которая…
Ежиха покачала головой:
- Ты вообще зачем сюда пришёл? – сурово спросила она.
- Жениться… - пробормотал Иван.
- Что тебе отец сказал? Процитируй, будь любезен.
Иван поднапрягся:
- Ну-у-у, как-то так: «Где упадёт стрела – там и судьба твоя»
- То есть он велел тебе жениться на той, которая подберёт стрелу, правильно?
- Правильно…
- Ты за этот базар подписался?
- Подписался…
- Пацан сказал – пацан сделал! Женись!
Иван-царевич несколько раз открыл и закрыл рот, но крыть было нечем. Ежиха была абсолютно права.
- Ты в принцессу-то когда превратишься? – спросил Иван, заворачивая ежиху в плащ и поминутно укалываясь.
- С какой стати? – удивилась ежиха. – Я хоть и говорящая, но совершенно не заколдованная. Обычная, так сказать.
Иван выронил невесту и сел с размаху прямо в болото:
- А как же мы с тобой будем… Это… ну, сама понимаешь?...
Ежиха покраснела и чуть смущённо пробормотала:
- Вот и мне это всегда было интересно узнать…

— Ну и чего ты ревешь? — спросила Фея.
— Потому что все закоооо… закоооо… кончилось!
Золушка рыдала так бурно, что едва могла говорить. И уж тем более слушать. Фея решила подождать. Пусть крестница немного успокоится.
Несколько минут спустя Золушка звучно высморкалась в передник и почти спокойно сказала:
— Он… Он был такой милый. Такой добрый. Он понимал меня без слов. И такой красавчик! Я была так счастлива. Но все закончилось, когда часы пробили полночь. И мне теперь незачем жить.
— Как это — незачем? — изумилась Фея. — Дурочка, ты что, не поняла? Ничего не закончилось, все только начинается. Принц от тебя без ума, о другой невесте и слышать не хочет. Подобрал на лестнице твою туфлю, надеюсь, у его папаши хватит ума пустить по следу хорошо обученную розыскную собаку. Ну, так или иначе, а принц всерьез намерен тебя искать. И найдет, вот увидишь. И дело в шляпе.
— А при чем тут принц? — дрожащим голосом спросила Золушка. По ее щекам снова потекли слезы, но на бурные рыдания уже не осталось сил.
— Как — при чем? — опешила Фея. — Сама же говоришь — красавчик. К тому же добрый, милый, все понимает…
— Да нет, — отмахнулась Золушка. — Принц отлично танцует, но это, пожалуй, единственное его достоинство. Я говорю о кучере.
Она достала из кармана передника толстую печальную крысу, нежно поцеловала в макушку и протянула Фее.
— Скажите, крестная, с этим что-нибудь можно сделать?