Далее прошу комментировать только прочитанный фикшин.

=== VI ЧАСТЬ ===

Толпа заворожено смотрела, затаив дыхание. Блестящий клинок начал опускаться. Сверкая внутренним огнем страсти и войны, он аж звенел от напряжения, рассекая прохладный воздух. Настало мгновение конца, как вдруг раздался боевой клич:
- Ай-яй-яй-я!
Менелай замер, так и не опустив меч. Лезвие застыло в дюйме от шеи Ареса. Старый король глазами принялся искать дерзкого, что осмелился прервать казнь. Спартанцы тоже притихли. Все одновременно уставились на нарушившую представление.
Над толпой возвышалась Королева Воинов, зажав мертвой хваткой странную фигуру в темном плаще.
Арес наслаждался: сердце по прежнему рвалось из груди, но страх растворился. Он не смел шелохнуться – меч так и висел на волоске от шеи.
Менелай наконец понял, кто перед ним.
- Ты! – Гаркнул он.
- Я. Думаю, ты не будешь возражать, но я пригласила друзей. – Холодно ответила Зена, а из тени ворот вышли два человека – Габриель и Кассия. Зена улыбнулась девушкам. С ними отчего-то стало спокойнее и появилась уверенность в успехе.
- Лучники! – Закричал король, подавая руками отчаянные знаки расположившимся на стенах города воинам. Вымуштрованные – они отреагировали мгновенно и натянули луки, готовые стрелять по приказу.
Зена стиснула зубы и притянула закутанную в плащ фигуру к себе поближе, по-прежнему держа кинжал в другой руке.
- Я бы на твоем месте не стала этого делать, Менелай. – Лезвие меча вспыхивало от нетерпения. – Кстати, я тебя еще не со всеми гостями познакомила, - впилась она взглядом в силуэт короля.
Толпа зароптала, отчаянно пытаясь понять, что за фигура укутана в саван? Почему Зена позволяет себе так обращаться с королем?
Воительница буквально кожей ощущала косые взгляды спартанцев. Это сводило с ума и отвлекало, но Зена старалась не выпускать Менелая из поля зрения.
Король перехватил меч в другую руку и воздел указующий перст.
- Да как ты смеешь! – Он посмотрел на стену и сделал предупреждающий жест.
Наступила тишина, в которой послышался легкий звон натянутой тетивы. Голубые глаза заскользили по зубчатым стенам. Молниеносным движением Зена зажала кинжал зубами и вытащила шакрам. А в следующее мгновение он со свистом разрезал воздух, неумолимо и жестоко разрезав пластины на груди лучника. Броня со звоном упала вниз. Кто-то закричал от испуга.
Менелай стоял, разинув рот и смотрел, как Королева Воинов изящным движением поймала грозное оружие и повесила на пояс. Улыбнувшись, Зена отпустила кинжал и ловко поймала его, крепко сжав рукоятку. Ослепительная улыбка была неотразимой, дикой и дерзкой.
- Я же сказала, что не стоит этого делать. – Зена самодовольно ухмыльнулась, когда увидела, как лучник один за другим опустили оружие.
Оглянувшись назад, Зена жестом позвала Габриель и Кассию, а сама начала продираться сквозь толпу. Толпа замерла – мимо них шла Легенда. И никто не мог подумать, что под холодной уверенностью бешено колотится разгоряченное сердце.
- Гляньте – я привела очень важного гостя. И хочу, чтобы вы все стояли спокойно и не дергались. – Зена остановилась посреди площади, сверля взглядом бесившегося Менелая. – Поверь мне, я могу сделать это, - воительница плавным движением приставила лезвие оружия к шее закутанной в плащ фигуры. – Если ты не будешь выполнять мои приказы, - добавила она.
Король недовольно поджал губы и повернулся к Николасу и Фазону.
- Что она задумала? – Шепнул он, не выпуская меч из рук.
Николас стоял белый, как полотно, от страха. Он знал, кем был приговоренный к казни для воительницы. Да, он был уверен, что знает… Но не знал, насколько честна сейчас Зена и что она собирается сделать. Из того, что он слышал о Королеве воинов, он сделал вывод, что она сможет выполнить свою угрозу. Но, взглянув на нее, он засомневался.
Николас посмотрел на Ареса. И натолкнулся на пристальный взгляд. И в них – безмолвная мольба: «Поверь ей». Тяжелый вздох и закрытые глаза – допрос Менелая не увенчается успехом.
Фазон же, наоборот, гаденько засмеялся. Он тоже смекнул, что Зена лукавит и сделал шаг вперед, указывая перстом на воительницу:
- Она этого не сделает! Она не причинит вреда нашей королеве!.
Менелай удивленно вытаращился на фигуру в плаще.
- Что?! Какого?! – Он не отрывал взгляда от фигуры в центре площади. – Покажи мне! Покажи, или я опущу меч на его шею раньше, чем ты сделаешь следующий вздох! – Король поднял меч над шеей Ареса.
- Ну раз ты так вежливо попросил… - Зена нарочито медленно стянула капюшон с фигуры. – Да, это – твоя возлюбленная жена. Уверена, ты тосковал без нее.
Вся площадь увидела Тарис: темные, спутанные волосы, грязь на когда-то чистом лице, боязливо опущенные глаза, в которых метался страх. Тяжело сглотнув, королева тайком подняла взор, наткнулась на какого-то простолюдина и снова опустила голову, но Зена почувствовала движение и толкнула королеву, прижав лезвие теснее к горлу. Да, народ любит королеву, но сейчас ее судьбу решает Менелай.
А он молчал. Лоб прорезала глубокая складка, ноздри трепетали, зубы сжаты, на скулах заиграли желваки, аж голова затряслась от напряжения… И пока Менелай сражался сам с собой, глаза Зены посверкивали жаждой сражения.
- Даже не знаю, что она пропустила… А? Что было на сей раз, Менелай? Очередная пьянка? Или, может быть, ты был слишком занят разработкой плана по возвращению воинственной мощи Спарты? Я понимаю, что нужно время, чтобы придумать вдохновляющие речи, убедить родителей отдать детей, вселить дух воинов в детишек…
Зена окинула взглядом толпу – море лиц с открытыми от удивления ртами. План работал.
- Правда. Будьте осторожнее, Спартанцы! Если план Менелая осуществится, все сельское хозяйство будет принесено в жертву войне. Женщины, вы опять останетесь одни – ваши мужья станут воинами. Вы готовы на это?
Вдруг в толпе послышался крик:
- Если ради мира, спокойствия и благородства!
- Благородство! – Презрительно фыркнула Зена, прижимая крепче Тарис. – Давайте я расскажу вам, что думает Менелай? – Она замолчала и посмотрела на старого короля, пылавшего негодованием. – Или ты сам им все расскажешь?
Зена терпеливо ждала, но Менелай упорно молчал.
- Не хочешь? Тогда я расскажу, - самодовольно заявила она, поворачиваясь к толпе. – Спартанцы, троянская война завязалась потому, что Менелай возжелал Елену Прекрасную! Она была венцом его желаний, и причиной того, что мир перевернулся вверх тормашками.
Толпа пораженно застыла. Для восстания этого оказалось недостаточно. И, словно читая мысли Зены, вперед вышла Габриель.
- Это правда! – Громко сказала она. – И среди вас есть те, кто это помнит. Что скажете вы? Или вы хотите нового ада для себя и родных?
Менелай вскипел:
- Не слушайте ее!
- Тогда прислушайтесь к себе! – Закричал Арес, приподняв голову с плахи. Он чувствовал, как лезвие надавило на шею, но не испугался.
От Менелая буквально расплывались волны дикой ярости. Руки тряслись, и король еще крепче вцепился в меч. Арес почти слышал, как скрипят его зубы и уже хотел попрощаться с жизнью.
Короля отвлек Николас, до сих пор стоявший спокойно. Он сделал шаг вперед и крикнул:
- Скажи им, что ты сделал!
Король дернулся. Он не верил собственным ушам и глазам. Все его планы рушились прямо на глазах. А граждане испытующе-выжидательно смотрели на него. Николас с негодованием уперся в него взглядом, а потом на сцену снова выступила Зена.
- Да, - начала Зена, прижимая кинжал к горлу королевы, - скажи им, или твоя жена станет первой жертвой кровопролитной войны!
Тарис жалобно всхлипнула. Она с мольбой смотрела, и в глазах ее стояли слезы, смешанные с горечью страха.
Толпа снова обратила свое внимание на короля. Они ждали, не спуская с него глаз, ждали от него подвига – спасения своей жены и королевы. А он стоял, словно в ступоре, держа меч над Аресом и боролся сам с собой. Он поднял глаза и понял, что толпа ждет от него действий. Но он не мог. Не мог ничего сделать.
- Ну, делай это! Давай же, Зена. Я не отступлюсь! Мне предначертано судьбой большее, чем есть сейчас и я не сделаю ни шага назад! Давай Зена, делай, что хотела! Она для меня никто и ничто!
Неосторожные слова слетели с губ Менелая. Он медленно повернулся к толпе и увидел в глазах спартанцев отвращение. Злоба исказила королевские черты лица, а потом сквозь морщины проступило раскаяние и сожаление. Сожаление о том, что он сказал правду – теперь нет пути назад.
Толпа взревела. Маска сброшена, правда обнажена. Спартанцы потеряли доверие и уважение к Менелаю – он предал их! Зена поняла это и восхищенно смотрела на галдящую толпу:
- Все что было сказано о Елене, правда! Я сам все видел!
- Это была всего лишь страсть к Елене!
- Мы воевали ни за что!
Король опустил меч еще ниже – хотел закончить казнь, и было видно, как он теряет контроль над собой. Посмотрев на Зену, он увидел ее широкую улыбку – откровенную насмешку над ним, а толпа скандировала, обвиняя его во всех своих несчастиях и предательстве.
Менелай уже шел по краю бездны.
- Да как же так?! Ну и что, что Елена была причиной?! Она была моей и ее похитили! Я обязан был вернуть ее! – Менелай окинул толпу взглядом. Он искал поддержки – хотя бы одного спартанца, который не видел бы в нем предателя. Толпа снова начала возмущаться, но Менелай зло выкрикнул: - Вы осуждаете меня, простаки! А королева в заложниках у Зены – избитая и израненная!
Зена развела руки, выпуская Тарис из своих объятий.
- Ушибы, которые вы видите – достались ей от короля. – Зена посмотрела на возмущенную толпу и продолжила. – Я не причинила ей ни малейшего вреда, Менелай. Но вот она или Спарта не могут сказать такого о тебе.
Тарис ухмыльнулась мужу. Теперь свобода в ее руках, и настало время вернуть себе былую власть над Спартой.
- Спартанцы! Теперь вы знаете всю правду! Отпустите Ареса – его осудили незаконно!
Толпа одобрительно загудела, и солдаты на стенах Спарты покинули позиции. Они все спустились на площадь, убрав оружие в чехлы и ножны. А Николас облегченно вздохнул – впереди замаячило воссоединение с любимой.
Арес расплылся в улыбке от довольного галдежа толпы.
А король все еще держал меч у шеи экс-олимпийца. Неужели эти глупцы не понимают, что творят?! Как они могут не ценить того, что он делал для них? Менелай вдруг четко осознал, что стоит один среди бушующей толпы. Почти один. Если не считать Фазона, который тихо стоял в сторонке.
План сработал. Народ узнал правду. Теперь единственное, что держало их в Спарте – Менелай.
Зена посмотрела на Менелая, и глаза ее увлажнились – она не могла боле сдерживаться. Один из воинов, стоящих позади короля увидел мольбу и резким движением подсек Менелая, захватывая его в тиски. Арес вскочил и поспешил на помощь охраннику, поймав лезвие вырвавшегося короля ладонями.
- Умри же! – Закричал Менелай, замахиваясь на Ареса.
- Мне правда жаль, но я считаю, что он – мой!
- Я не боюсь тебя! Ты потерял свою силу! И я не сдамся! – Снова выкрикнул Менелай, отчаянно пытаясь выиграть схватку. Король занес меч, но экс-олимпиец снова увернулся. – Фазон, помоги мне! – Истошно завопил Менелай.
Советник наконец стряхнул оцепенение и нашел оброненный кем-то арбалет. Быстро развернувшись, он выстрелил. Арес, не сводивший глаз с бледнеющего лица противника, явно не видел выстрела из арбалета. Зена выхватила шакрам и послала его в полет. Арес поймал оружие и стрелу:
- Спасибо, Зена, но это лишнее, - сказал он, отбрасывая стрелу и, не сводя с любимой взгляда, отправил шакрам в обратный полет.
Поймав оружие, Зена удивленно уставилась на Ареса, мысленно давая себе пинок: он же сам учил ее этому!
Все, казалось, было под контролем, и Зена, держа в арьергарде Габриель, Кассию и Тарис с Николасом, пробралась сквозь толпу к выходу с площади. Задачка была не из легких – перед толпой разворачивалось красочное зрелище.
Арес все еще дрался с Менелаем, пытаясь отвоевать меч. Молниеносным движением, улучив момент, он сорвал с шеи короля ожерелье – то самое ожерелье, которое когда-то носил, будучи богом войны. Ударив со всей силы по лицу Менелая, Арес вынудил того выпустить меч из рук.
Зена что-то обсуждала с одним из спартанцев, когда Арес, схватив меч, начал наступать на противника.
Сделав несколько быстрых шагов навстречу Менелаю, отчего тот испуганно попятился назад, Арес засмеялся:
- Знаешь в чем ирония? Теперь ты – никто и ничто! – Издевался Арес. – Ты думал, что ничего не боишься. Но ты глубоко ошибся в своих расчетах.
- Пожалуйста, остановись! – Взмолился король, отрывая руки от окровавленного лица.
- Хм. Похоже, будет шрам…
Менелая промолчал, упав на колени, и попытался выхватить меч. Но Арес оттолкнул его. От возмущения по спине побежали мурашки.
- Глупая выходка!
- Я всего лишь хотел получить Елену! Только ее! Ты украл ее, помог Трое выкрасть ее! – Вскипел Менелай, лежа на спине и теряя самообладание – каплю за каплей. И Менелай добавил тихо и печально: - Она забрала все. Все, что было хорошего… Почему Олимп имеет право влюбляться и бороться за любовь, а Спарта – нет?
Напряжение, гнев, расстройство нахлынули тяжелыми волнами, и Менелай, тихонько заскулив, свернулся клубочком, словно пытаясь исчезнуть.
И непрестанно бормотал, словно потеряв весь рассудок: «Ты разрешаешь Олимпу воевать за женщину, я – Спарте… Ты – Олимпу… Я – Спарте…».
Слова сочились сквозь зубы шипящим свистом, и Арес ошарашено замер. Он и подумать не мог о такой реакции. Поискав глазами Зену, он понял, что она тоже удивлена.
Прежде, чем Арес смог понять, что вообще случилось, он услышал шорох сзади. Резко обернувшись, экс-олимпиец увидел Фазона с кинжалом в руке. Увернувшись от лезвия, Арес схватил с земли брошенную стрелу, и, не имея времени на поиски арбалета или лука, кинул ее в противника. Фазон дернулся и начал медленно оседать – стрела пронзила его сердце.
Менелай же, не переставая бормотать себе под нос проклятые слова, поднялся, вытащил из-под полы кинжал и двинулся к Аресу.
- Ты… Я… Олимп… Спарта… - Безумно шептал он, выбрасывая вперед руку. – Ты так же виновен, как и я! – Атака приобрела зловещий оттенок: Арес только начал оборачиваться…
И успел в последний момент перехватить руку короля. Лезвие выпало из рук Менелая.
- Лгун! – Арес выпрямился, схватив Менелая за грудки. – Результат – не спорю, - один, но причины! Причины разные! Тобою двигала жажда, а жажда не то же самое, что и…
- Не-е-е-ет, ты – олицетворение войны, ты не умеешь любить! – Каркающее засмеялся король. А потом его лицо исказила гримаса злости: - Не умеешь! Не можешь!
Лицо Ареса стало каменным.
- Ты удивишься. Любовь – мощная штука, Менелай. Только посмотри на спартанцев, на их семьи и детей! – Он помолчал, словно ища что-то. – Могу даже кое-что тебе рассказать…
Арес начал осматривать толпу, выискивая знакомое лицо. Наконец он нашел. Менелай перехватил взгляд Ареса.
- Она? Это же просто служанка, которую я забрал у Пилоса. У нее нет семьи! – Проревел свергнутый король.
Арес склонился к Менелаю и прошептал:
- Девочка, которую ты сейчас видишь – дочь Елены, хотя и не знает об этом!
Менелай судорожно вцепился в запястья Ареса, бледнея прямо на глазах. А экс-олимпиец продолжил: - Ее мать была вынуждена скрыть ее происхождение, но девочка знает, что была рождена от любви двух сердец. И они действительно любили друг друга.
Менелай молчал.
- Теперь ты единственный человек, который знает это, кроме меня, но я знаю, что ты будешь молчать.
Король насторожился:
- Что ты собираешься сделать?
- Нет, вопрос в том, что Ты собираешься сделать.
Не в силах больше глядеть на спартанцев и дочь Елены, Менелай запрокинул голову и беспомощно посмотрел в бездонное небо, в котором бушевала яростная гроза. К удивлению, Арес выпустил его, и Менелай сделал шаг назад.
Зена с интересом наблюдала за представлением, а Габриель пробралась через толпу к воительнице поближе.
- Что случилось? – Спросила бард.
Не спуская глаз с главных действующих лиц, Зена бросила?
- Я не знаю, Габриель. Это – Арес, и я не знаю, чего от него ожидать.
- Похоже, он играет с ним.
Замечание Габриель удивило Зену. Она посмотрела на подругу:
- Не говори мне, что это игра. Арес непредсказуем, но всегда избегал игры в кошки-мышки…
Габриель взяла Зену за руку.
- Ты лучше знаешь.
Зена посмотрела на барда.
- Только ты это понимаешь. – Она посмотрела на плац и недоверчиво покачала головой. – Мне кажется, я знаю, что он делает. Травит Менелая. Только на сей раз он…
- Только на сей раз он хочет его добить. – Эхом отозвалась Кассия, подойдя к воительнице и барду.
Подруги обменялись понимающими взглядами и снова устремили свое внимание на эшафот.
Менелай тяжело и отрывисто дышал. Расширенными от ужаса глазами он смотрел, как экс-олимпиец меряет шагами постамент. И он не верил собственным глазам. Нет, Менелай не был рад свалившемуся на него "счастью"
Король посмотрел на толпу – и увидел в глазах каждого лишь одно: "Ты – предатель!", увидел Зену, самодовольно чему-то ухмыляющуюся, увидел Кассию – дочь Елены. Все это уже слишком! Менелай сделал шаг в сторону.
Арес услышал скрип досок сзади и приготовился к нападению. Секунды текли одна за другой, но ничего не происходило. Менелай не собирался нападать на него. Арес повернулся.
Король стоял в центре эшафота. Меч – в руках и поднят над головой, в глазах плескалось безумие – быть может сегодня он уже навсегда перешагнул черту здравомыслия?
- Я – Менелай – король Спарты! – Из последних сил крикнул он. – И если ты думаешь, что победил меня, то глубоко ошибаешься!!!
Вдруг Менелая прервала вспышка молнии – белая, мощная, страшная, кривая – к вершине острия, что держал в руках король. Меч Ареса.
Экс-олимпиец смотрел, как Менелая окутывают сине-зеленые молнии, почувствовал, как начинает пахнуть паленым. Толпа судорожно вздохнула, но гул затонул в истошном вопле Менелая. Изо рта пошла пена, сумасшедшие глаза налились кровью и запали в глазницы, тело трясло, пока Менелай не рухнул на землю.
По площади начал распространяться тошнотворный запах жареной человечины. Арес медленно подошел к обугленному телу Менелая, наклонился и осторожно взял меч. В глазах мелькнуло тихое "Спасибо" темным небесам, когда Арес взглянул вверх.
- Это было… неожиданно, - пробормотал Арес и вздрогнул.
Повернувшись, он увидел спартанцев. А вокруг – тишина. Они смотрели на него с благоговейным страхом.
Арес сначала даже не понял, что они от него ждали, но поднял руку и приветственно помахал толпе – единственное, что он вообще додумался сделать. Толпа в ответ дико взревела.
Хотя Арес не в первый раз слышал такой рев, он вдруг засмущался – поздравления отличались от прежних. В толпе не было воинов, они не поднимали мечи, они подняли руки, флаги, детей, все, что держали в руках. Море незнакомых лиц и шквал аплодисментов – Ареса поздравляли со свершившимся Правосудием, а вовсе не с завоеванием. Необычно…
И снова Арес никак не мог понять – чего же от него ждут. Он хотел сделать для них что-нибудь, но совсем растерялся. Только что они жаждали его крови, а теперь рады, что ничего страшного не случилось… И их приветствия и радость казались Аресу странными. Чувства метались и путались в самих себе…
Арес опустил голову, и пошел к лестнице у края платформы. Спартанцы все еще хлопали в ладоши и кричали, но Арес больше не слышал их. Его вниманием завладело кое-что другое.
- Арес…
Там, за толпой, стояла Зена. Арес стиснул зубы и постарался собрать волю в кулак. Когда он сделал несколько первых шагов, он подумал, что раньше тоже считал, что для него в этой жизни только последний шанс быть живым. Он понял, что был неправ.
Страх ушел, и Арес улыбнулся.
- Мы сделали это! – Крикнула Зена, подойдя ближе к экс-олимпийцу. Тот молча кивнул – как тогда, когда она благодарила его ночью на Олимпе за спасение жизни… Зена с любопытством взглянула на Ареса и шепнула на ухо: - Что ты сказал Менелаю, что он так странно отреагировал?
Арес колебался лишь минуту, а потом спокойно ответил:
- Эта девушка – дочь Елены. Она не знает этого, и сейчас не лучшее время, чтобы рассказать ей об этом.
У Зены отвалилась челюсть. Она уже начала было проводить допрос, но вовремя себя одернула: если Арес ничего больше не сказал сам, его бесполезно пытать. Война была разожжена из-за Елены Прекрасной, и длилась долгих десять лет. Когда она кончилась, многие задавались вопросом – а что же случилось с самой Еленой? Зена не удивилась, если бы узнала, что Арес знает все. В конце концов, он был Олимпийцем, для которого война – родная стихия.
- Она имеет право знать. Но и ты тоже по-своему прав. Сейчас действительно не время.
- У меня мысли постоянно крутятся вокруг этой головоломки, и после всего, что здесь произошло, я… - Арес осекся, отвел взгляд в сторону и покачал головой.
Зена усмехнулась и положила руку на плечо Аресу.
- Все уже закончилось.
Арес стукнул себя по голове и взглянул на Зену. И увидел улыбку, согревающую сердце. Но она быстро растаяла, уступив место серьезному взгляду голубых глаз.
- Зена, я… не знаю, как сказать…
Зена сжала руку Ареса.
- Не надо. Я знаю.
Они стояли, и вокруг витало что-то тихое и чарующее. Но мирок был разрушен подошедшими Габриель, Кассией и Тарис с Николасом. Последовали шумные поздравления, а Зена с Аресом недовольно прервали свою беседу. Но они не расстраивались – еще будет время поговорить…

Этой же ночью, взяв бразды правления с согласия спартанцев в свои руки, королева Тарис гостеприимно отнеслась к Зене и ее спутникам – отвела каждому свои покои, пригласила на вкусный обед в тронном зале дворца.
После целой россыпи взаимной вежливости, пообедав, беременная королева сослалась на усталость и удалилась в свои покои. Сегодня она могла впервые открыто провести ночь со своим любимым – Николасом. Они приняли решение рассказать все и теперь отдыхали, освободившись от гнета недомолвок и тайн.
Зал трапез оказался весьма богато украшен. Единственным источником света были факелы на стенах, на мраморном столе стояли подсвечники. Стулья обиты бархатом и гобеленами. Обед уже давно закончился, и на столе красовались лишь обнаженные серебряные подносы с остатками говядины, цыпленка, гарнира и овощей; все еще оставалось много сыра и масла, что так обожала бард.
Зена тоже была рада найти масло, хлеб и сыр. Но вовсе не потому, что очень любила их. Просто Зене всегда нравилось смотреть, удивляться и смеяться над тем, в каких количествах может есть эти продукты Габриель. Зена каждый раз смеялась в душе, когда наблюдала за подругой.
Прикончив последние порции сытного обеда, они все еще сидели за столом. После жуткого выматывающего дня все наслаждались дружелюбностью, безмятежностью и неспешностью вечера. Зена догрызала последние косточки цыпленка, Арес, закинув ноги на стол, по-королевски развалился на стуле напротив, Кассия внимательно слушала каждое слово болтливой Габриель, не умолкавшей весь вечер.
- Тарис говорит, что Николас легко сможет править Спартой, - улыбнулась Габриель. – А это – начало большого свитка!
Зена изящным движением взяла кубок. Глотнув вина, она откусила кусок хлеба.
- Твои ужасные свитки… - Шутливо съязвила она.
Арес закатил глаза.
- Думаю, сейчас самое время писать мемуары, где ты играешь главную роль, а я… я никак не дотянусь до собственных локтей. – Арес посмотрел на давящуюся от смеха Зену. – Ржешь, да?! Ты просто знаешь, что я всегда уступал тебе дорогу, - шутливым тоном произнес Арес истину их отношений.
Зена приподняла бровь.
- Знаю.
Габриель наконец проглотила сыр, который сосредоточенно пережевывала и увидела неподдельное восхищенно-пораженное выражение лица Ареса.
- Ладно, я буду не против твоего присутствия до тех пор, пока ты сражаешься за добро, - буркнула Габриель, уследившая нить разговора.
- Ну и дела! Спасибо! Ты весьма благодушно настроена сегодня, - опять начал выделываться Арес.
- Кстати, о свитках, - влезла в разговор Кассия. – У меня кое-что есть. – Она вынула из сумки свиток. – Это твое.
Габриель вопросительно подняла бровь, приняв от девушки свиток.
- Кассия?
- Это – один из твоих свитков. Мой отец нашел его и все время читал его. Он так помогает, придает силы… - Она замолчала, пытаясь подыскать нужные слова. – Я не могу объяснить.
Развернув свиток, бард покачала головой. Габриель долго созерцала потрепанный пергамент, почти выцветшие чернила… Ее стиль письма изменился за годы, но свиток, бесспорно, писала она.
- Кассия… Я… Это было так давно? Я не знала, что с ним случилось и всегда хотела знать.
Зена вытерла руки об салфетку и посмотрела на пергамент.
- Ах, старый добрый Сальмоней! – Шутливо-нежно обронила она, увидев знакомое описание друга. – Интересно, как он?
- Его в тюрьму посадили, - фыркнул Арес.
Зена и Габриель одновременно ахнули и накинулись на экс-олимпийца:
- Что-о-о?!
- Ладно, ладно, расскажу… Его поймали на жульничестве. И не ешьте меня, ради богов! Последняя новость, которую я слышала – он сбежал. Сколько ему? Шестой десяток?
Зена ухмыльнулась.
- Ага. А тебе шесть эр! Дедок!
- Все говорят, что возраст – это столько, на сколько выглядишь. Так что мне всего тридцать, - язвительно парировал выпад Арес.
- Хорошо. Но ведь говорят, что опыт и мудрость у мужчины все больше с возрастом. – Открыто усмехнулась Зена.
- Зена?
- Да?
Арес выпрямился и одернул жакет.
- Не хочешь прогуляться?
Зена поджала губы, пытаясь сообразить, как такое предложение выглядит со стороны.
- Хм.
Зена крепче вцепилась в кубок и буквально впилась в него зубами. Она пыталась выглядеть суровой, но, кинув взгляд на мужчину, поняла, что врет самой себе. И ему. А он ждал ответа. Она и так заставляла его ждать столько лет. И теперь игры в кошки-мышки уже не казалась забавной.
- Пошли, - наконец улыбнулась Зена.
- Я знал, что ты не сможешь отказаться от этого предложения, - кивнул Арес, обойдя стол и предложил руку. Зена удивилась, но помощь приняла. Она посмотрела через плечо на Габриель, словно спрашивая: «Ты можешь поверить этому?!»
- Мы вернемся поздно, - бросила она единственную фразу Зена.
- Да-да, я не буду ждать, - кивнула бард, возвращаясь к прерванной беседе: она все еще была под впечатлением от найденного свитка. Покачав головой, словно пытаясь стряхнуть наваждение, лежавшее у нее на коленях в виде свитка, она взяла Кассию за руку.
- Я не могу забрать его у тебя.
- Но, - попыталась возразить девушка.
- Нет, твой отец дал тебе этот свиток, и… он многое значит для тебя. Пожалуйста, оставь его у себя. Для автора нет большей награды, чем знать, что излияния его души не чужды миру. – Габриель в последний раз развернула свиток и пробежалась по нему глазами. – Так хорошо написано…
Кассия задумалась над словами Габриель. Несмотря на то, что она была столь великодушной, было понятно, что свиток для нее значит больше, чем она хочет показать. Наконец Кассия перевела дух.
- Спасибо, Габриель. Твои слова действительно поддерживали и помогали мне. Они не раз выручали меня в трудных ситуациях.
- Так же, как помогают и твои слова, - кивнула Габриель.
- Э-э-э… Мои слова? Не понимаю…
- Вчера вечером, в сарае... Я слышала, о чем вы с Зеной разговаривали. Мы ведь действительно так растворились друг в друге, что порою не мыслили о разлуке. Но такое единение приносит не только радость и увлекательные путешествия, но и горе… и вину… - Габриель вздохнула. – Она наконец-то сказала мне, что думает обо всем этом… Но теперь я не могу оставить ее. – Бард стянула сапог и погрозив им кому-то, заявила: - Мне жутко страшно уйти. От одной мысли становится не по себе. И я слышала, что ты говорила о своей сестре и семье. И ты сказала это так, что я все поняла.
Кассия закрыла глаза.
- Когда ты любишь, то ты никогда не останешься одна.
- Да… Но – подумать только! – никогда не задумывалась об этом. Тупица. Было время, когда я жаждала приключений и не могла без Зены, но было бы глупо пытаться стать ею, слиться с нею. А я почти сделала это… Как все глупо…
- Нет, я поняла, что ты сказала. Габриель, ты была для меня богиней. Моя сестра – Алекс, - играла Зену, а я – тебя. – Кассия улыбнулась собственным воспоминаниям. – Но я выросла и оставила шест. И мне кажется, что я нашла свою дорогу. Благодаря тебе.
Габриель рассмеялась, щеки вспыхнули от похвалы.
- Значит пришло время выбирать новый путь? И взять в руки тот шест, который действительно мне подходит?
Бард помолчала, обдумывая слова Кассии. Девушка насторожилась – ей почему-то не понравилась тишина.
- С тобой все хорошо?
- Ух… - Подняла глаза Габриель. – Да. Хорошо. И ты сама об этом знаешь. Взгляд упал на стул, на котором сидела Зена. – Да, я уверена, что все будет хорошо.