Нижайше прошу прощения, но продолжение сегодня не получится((( если только очень-очень поздно, ибо по работе меня седня гоняют в три шеи, писать времени просто нет.

- 3 –

Пещера под Олимпом

Он полз к ним на последнем издыхании, хрипя и теряя кровь, которая оставалась за ним густым, почти черным, следом, помечая дорогу. Пустая гулкая пещера отражала все всхлипы и рычания, возвращая их в десятикратном размере. На его лысую, проломленную в нескольких местах, голову падали тяжелые маслянистые капли, но он не обращал на них внимания. Черные тонкие губы страшно кривились, то ли от боли, то от чего-то еще, а широко распахнутые глаза смотрели только вперед. Видели ли они что-нибудь, пока оставалось загадкой.
Непрерывное шуршание сопровождало Дахока всю дорогу, когда он, напрягая оставшиеся силы, которых не хватало даже на то, чтобы сменить облик, полз вперед, ища тех, что пообещали ему так много.
Пещера казалась бесконечной. Темная, гулкая, с острыми сталактитами и водой под ногами, которая своим хлюпаньем заглушала все остальные звуки. Беззвездный потолок, бесконечная поверхность под ногами, ни единого порыва ветра, хотя пещера, судя по всему, была сквозной – ведь вход в ней имелся.
Дахок с рычанием подтянулся на жилистых руках и вдруг провалился вниз, покатился по покатому склону, ведущему куда-то вниз. И с грохотом приземлился прямо у ног величественной Старухи, неспешно обрезающей чью-то очередную жизнь.
Бульканье вырвалось из глотки черного бога, когда он поднял голову, оглядываясь, и нескрываемая злоба засветилась в беспросветно-черных глазах.
- Мерссссские твари! – в груди Дахока клокотало бешенство напополам со злобой. – Вы обещали мне жизнь!! Жизнь на вашей маленькой проклятой планете!!
Он всхлипывал и дергался, потому что боль пронзало его тело от макушки до кончиков пальцев на ногах. А ненавистные женщины стояли и смотрели на него, равнодушно и беспечно.
- Мы ничего не обещали тебе, - звонкий голос Девы разрезал бессильную тишину, воцарившуюся после слов Дахока. – Мы сказали лишь, что победа твоя придет, когда ты справишься со своими демонами.
Дахок заклокотал снова, на этот раз в этом клокотании слышался отзвук смеха.
- Я сам – демон!! – с губ его сорвалась ниточка слюны. Кровавой.
Мать брезгливо отступила назад. Старуха же надменно посмотрела на тяжело дышащего бога, валяющегося у их ног.
- Ты настолько наивен, что полагаешь, будто у демонов не бывает страхов, которые преследуют их? – поинтересовалась она.
Грудная клетка Дахока на мгновение замерла, потом снова задвигалась.
- Какой же страх у меня, о, всезнающая? – он хотел звучать насмешливо, но вышло жалобно. Дева отвернулась, принимаясь прясть нить, отодвигая себя от всего происходящего.
Старуха провела пальцем по острому лезвию своих ножниц.
- Ты боишься не оставить после себя потомство.
Стук капель где-то у выхода.
Шуршание все-таки заглянувшего внутрь ветра.
И надсадный кашель, напоминающий каркающий смех.
- Ты права, старуха, - Дахок приподнялся на руках: казалось, пребывание здесь придает ему сил. – И вы обещали, что она родит мне ребенка!!
Женщины переглянулись, и Мать, улыбнувшись, склонилась к черному богу.
- Но ты промедлил, - доверительно шепнула она ему. – Промедлил, а теперь хочешь, чтобы мы оборвали то, чему оборваться не дано?
Дахок захрипел, пытаясь встать, но это ему не удалось, и он рухнул обратно, взметнув пыль. Дева наблюдала за его попытками с выражением лица, на котором боролись равнодушие и брезгливость. Словно бы она наблюдала за раздавленной гусеницей.
- Кому нужен ребенок этого вашего божка?! Когда мое дитя принесет в этот мир свет и покой!!
Старуха расхохоталась, глядя на нее, заулыбались и Мать с Девой.
- Что ты называешь миром и покоем, божок? – она впервые позволила употребить слово, уничижающее Дахока. – Пустота, смерть и разрушение? Земля, выжженная дотла слугами твоего ребенка и тобой самим? А все остальные будут прятаться под землей, чтобы наверху действительно царили мир и спокойствие, как ты и обещал?
Дахок извивался под этими словами, словно они давили на него, стараясь растоптать.
- Так и было бы! – вдруг завыл он. – Живущие здесь погрязли в своих грехах, я бы дал им возмездие, оставив лишь тех, кто заслужил жить при моем царствовании!!
Дева покачала головой, вновь возвращаясь к своему занятию. Мать, немного поколебавшись, последовала за ней. Рядом с Дахоком осталась лишь Старуха, презрительно смотрящая на него.
- Мы никогда ничего не обещали тебе, черный бог, - твердо сказала она. – Ты пришел сюда, чтобы возродиться – мы лишь сказали, что это возможно. Каким образом – решай для себя сам. Но помни! – она подняла вверх крючковатый палей, и Дахок, словно завороженный, уставился на него. – Помни: старые враги не умирают. И они помнят все. Даже то, что ты мог и забыть.
С этими словами она взмахнула рукой, и пол под богом разверзся. С криком тот полетел вниз, еще глубже, и эхо от его крика затихало слишком быстро.
- Он выживет, - ответила на вопросительный взгляд Девы Старуха. – Такие всегда выживают.
Мать нахмурилась, теребя в руках кусок нити.
- Зачем он нам? Почему бы не сказать ему правду?
Старуха вперила в нее свой взгляд, колючий и неласковый.
- В чем заключается твоя правда? – она по-птичьи склонила голову к плечу. – В том, что мы знаем все наперед и просто забавляемся, следя за тем, как смертные и боги пытаются изменить начертанное на небесах и в аду? – она усмехнулась. – Ты хочешь что-то изменить, не зная, к чему это приведет?
Мать испуганно замотала головой и поспешно присела рядом со станком, на котором были растянуты разноцветные нити.
Старуха еще какое-то время смотрела на нее, потом коротко кивнула, то ли сама себе, то ли кому-то еще.
- Все они должны сражаться, - скупо обронила она. – Потому что вся жизнь – это сражение.
Ответом ей было лишь глухое молчание.

winter, спасибо! Жду продолжения! А работа? Да ну ее! \По крайней мере, я сама себе всегда так говорю, уходя в нее с головой и глубже, глубже, глубже \

winter, спасибо!

Жизнь надо прожить так, что бы больше не хотелось.

Простите, сегодня опять немного, но как-то со скрипом пишется...

- 1 –

Ферма, Родос, утро следующего дня

Габриэль улыбнулась Зене, когда та вышла на крыльцо почти сразу после восхода солнца. Было еще холодно, и ночная роса щекотала босые ноги. Сказительница, жмурясь, поджимала пальцы и встряхивала головой.
- Доброе утро! – бодро поприветствовала она Зену. Та скептически посмотрела на подругу.
- Не рановато ли тебе вставать?
Габриэль фыркнула и дернула ногой. Росяной водопад почти долетел до Зены.
- Я беременна, а не больна! – заявила она, скрещивая руки на груди. – Почему ты не зашла вчера ко мне? – Габриэль ни за что бы не призналась, но она очень боялась того, что Зена продолжит общаться с Аресом так, как они это делали на корабле. И вчера она с замиранием сердца ждала, чем закончится разговор этих двоих.
Так и не дождалась.
Зена спустилась с крыльца, потянулась, щурясь на встающее солнце.
- Ты спала, когда вернулась, - и это было чистой правдой. Когда воительница вошла в комнату, она обнаружила, что Габриэль мирно посапывает, уткнувшись носом в подушку. Конечно, будить ее в намерения Зены не входило, она всего лишь посидела немного у ее постели, о чем-то думая и улыбаясь. В конце концов, Габриэль проспала так до утра, не просыпаясь. Королева воинов еще пару раз заходила ее проведать, а потом уходила по своим делам. Арес больше не появлялся, видно, у него тоже накопилось много дел. А может быть, он просто взял время на раздумья.
Зена знала, что уйти от них он не сможет. От нее – точно. И это не было самодовольным осознанием своей власти над державным богом. Просто… Она верила в то, что он ее любит. Теперь – верила. Побывав там…
Воительница тряхнула головой и широко улыбнулась Габриэль.
- Значит, тебе лучше? – прохладные пальцы заботливо легли на лоб, и Габриэль, закрыв глаза, вся отдалась этой незабытой мимолетной ласке.
- Намного, - она посмотрела на Зену. – Ты же здесь.
Зена хотела что-то сказать, но Габриэль вдруг ахнула, прикрывая рот ладонью.
- Что такое? – воительница обеспокоенно посмотрела на нее. Бард махнула рукой.
- Все нормально, - улыбка снова появилась на ее губах. – Я просто вспомнила, что должна тебе кое-что отдать, - она хитро прищурилась.
Зена приподняла правую бровь. Габриэль любила сюрпризы, но почему-то сейчас ее подруге совсем не хотелось этих ее… сюрпризов.
- И что же это? – но и обижать сказительницу Зене не хотелось.
Габриэль не ответила, опускаясь на колени и принимаясь сосредоточенно разрывать землю. Королева воинов молча смотрела на нее, думая пространно о том, что она забыла спросить: каким именно образом Габриэль умудрилась вернуть ее сюда? Точнее, почему Дахок согласился сделать это? В его безвозмездности Зена очень сомневалась.
- Вот! – сияющая Габриэль, с руками, перепачканными во влажной земле, протягивала Зене до боли знакомый диск, сверкающий на редких пока что лучах солнца.
Зена осторожно коснулась шакрама, сдерживаясь от удивленного возгласа.
- Ты сохранила, - она думала, что сказала это громко, но получился лишь сдавленный шепот. Габриэль удивленно моргнула.
- Как я могла не сохранить?! – она запнулась, словно подбирая слова. – Это же твой… талисман…
Последнее слово получилось неверным, но лучше Габриэль подобрать не смогла бы. Только не сейчас.
- Да, - Зена задумчиво провела кончиками пальцев по гладкой, ничуть не заржавевшей поверхности оружия. Оружия, принесенного ей влюбленным богом.
Воительница улыбнулась, вспомнив ту эпопею с Элаем и Шакрамом Света. Впрочем, у нее-то был Шакрам Тьмы. Арес знал, что дарить. Он как-то упоминал, где достал это оружие, но в памяти Зены эта информация почему-то не сохранилась, что было само по себе очень странно. Обычно она помнила то, что ей было важно. А это, вне всяких сомнений, было.
Рука Габриэль коснулась плеча, вырывая из плена воспоминаний.
- Зена, - сказительнице очень хотелось расспросить Зену о том, где она была, пока они собирались с духом, чтобы вернуть ее, но было страшно что-нибудь испортить. Смутно Габриэль чувствовала, что время дл подобных откровений пока не настало.
- Зена, - повторила она. – Ты уже знаешь про Еву и Геракла?
Она сказала это и тут же прихлопнула рот, коря себя за глупость. Ну, если Зена и не знала, то теперь уж точно все узнает!
Воительница усмехнулась, без труда разгадав причину того испуга, что заплескался вдруг в глазах Габриэль.
- Знаю, - поспешила она успокоить блондинку. – Все нормально, правда.
Все действительно было в порядке. Гераклу Зена могла доверить Еву так, как никому другому. Она знала точно, что полубог, склонный к моногамии, не обидит ее кровинку. С ним Ева будет счастлива, и быть может, ей перестанут сниться кошмары, в которых она купается в крови.
Зена уже знала про второе возвращение Ливии. Знала и радовалось этому обстоятельству только по одной причине.
Рим пал. Двуличная тварь с ликом города лежала ныне в пыли и грязи, и каждый мог попрать ее сапогом и плюнуть в ее сторону.
Зена совершенно не жалела о том, что ей не удалось присутствовать при этом падении. Завистливой она не была никогда. И теперь, когда тлеющая ярость по отношению к злейшему врагу все-таки превратилась в пепел, следовало заняться другими делами.
Краем уха Зена услышала вдруг, что Габриэль говорит что-то о ближайшем празднике Родеоса, на котором непременно следует побывать, ибо там столько всего будет и… Зена слушала ее болтовню с нежностью. Она успела соскучиться по ней. Как и по насмешкам Ареса. Боги, как же она скучала по всем!!
Габриэль оборвалась на полуслове, когда Зена вдруг порывисто стиснула ее в объятиях, почти не давая дышать.
- Я так люблю тебя, - услышала бард сдавленный шепот. – Никогда не забывай об этом!
- Я тоже люблю тебя, Зена, - Габриэль, забыв о собственной речи, прижалась к подруге. А в голову вдруг пришла шальная мысль о том, говорила ли Зена что-то подобное Аресу.
При мысли об Аресе вспомнилось и том, что он оставил ей.
Ребенок.
Габриэль не хотелось думать, что он может быть похож на Разрушителя. Но ведь неизвестно, в чью родню тот пошел?
Почему-то мечталось о дочери. О той, с которой можно вместе будет выбирать наряды и крутиться перед зеркалом. И совсем не было идей насчет того, что будет, если в отражении за их плечами вдруг возникнет фигура Ареса.
У них не может быть общих детей, это же понятно! И все это кончится одновременно с рождением ребенка. У него будет семья. Но не божественная!
Зена отпустила Габриэль, почувствовав, как та напряглась, и внимательно всмотрелась в лицо подруги, отмечая сжатые губы и похолодевшие глаза.
- Что-то не так? – воительница готова была исправить все, что было в ее силах. Сейчас, сегодня, в сей момент!
Габриэль сделала усилие над собой и вернула на губы улыбку, которой удалось провести даже Зену.
- Я просто подумала о Дахоке, - она сказала почти правду, ведь ребенок мог быть и его. И неизвестно, что было бы хуже.
Королева воинов подбросила шакрам и ловко поймала его.
- Дахок не вернется, - жестко сказала она. – Если он не хочет снова столкнуться со мной. Потому что на этот раз ничто не остановит меня от его полного уничтожения.
Глаза Габриэль тускло блеснули.

Это же время, Олимп, главные залы

По обители богов летали молнии. Разноцветные, светящиеся, с характерным звуком, они вонзались, куда придется, и через несколько мгновений растворялись с тем, чтобы вновь возникнуть в руках очень и очень раздосадованного бога войны.
Арес только что рассказал Афродите о своем неожиданном отцовстве и получил совсем не тот ответ, которого ждал. Богиня любви лишь пожала плечами и, блестя глазами, бодро посоветовала ему изучить некий трактат об отцах и детях. Арес название не понравилось, не понравился совет и не понравился тон, которым Дита дала ему это ценное указание. Поэтому вместо богини, должной стать целью для молний, Арес метал их просто так, норовя что-нибудь выбить с громким стуком.
Пока не получалось.
Самое ужасное заключалось в том, что Афродита уже не первый раз открыто заявляла ему, что, быть может, он вовсе не испытывает к Габриэль чувства брезгливости вперемешку с ощущением ненадобности общения. Раз уж он сподобился дать ей ребенка…
Бог швырнул очередную молнию и топнул ногой. По обнаженной груди, виднеющейся сквозь распахнутый жилет, катились крупные градины пота.
Он любит Зену!! И всегда будет любить!! И никто этого не изменит! Никогда!!
- Тебе понятно?! – прорычал Арес, резко разворачиваясь и вытягивая руку в направлении дальнего угла. Далекое зеркальное отражение бога кивнуло в ответ и снова скрылось под пылью.
Мужчина присел на ступеньку, ведущую на второй этаж, и подпер подбородок кулаком.
Его сердце рвется к Зене. Рвется так, как не рвалось ни к кому другому, и он не в силах заставить его замолчать.
Но он так же не может унять ту часть себя, которая с теплом смотрит на Габриэль, думая о том, что, возможно, она не такой уж пропащий человек.
Арес невесело хмыкнул.
В принципе, что сделано – то сделано. И он не станет предлагать Габриэль свою помощь при избавлении от ребенка. Хотя бы потому, что… Что тогда Зена даже не взглянет на него больше, что уж там говорить обо всем остальном.
А ему так бы хотелось повторить все то… остальное…
Глаза бога затуманились при воспоминании о единственной ночи, когда он впервые смог почувствовать себя отдающим что-то любимой. Брать он умел, но вот делиться… Это было впервые. И впервые ему нравилась эта роль. Роль нежного и заботливого любовника. Он хотел бы зваться возлюбленным, но…
Но ему оставалось пока лишь довольствоваться тем, что Зена продолжает говорить с ним. После того, как он скрывал от нее правду, действуя – снова! – в своих интересах.
Арес подумал о том, что ему нравится делать что-то для Зены, даже не получая ничего взамен. Просто знать, что она знает о его поступках. Что помнит о нем.
Это не было похоже на него, на него прежнего. Однако, все меняются, разве ему это запретили?

и мне....
Миледи, мы ждем продолжение...не важно как пишется и сколько. Главное что ты ПИШЕШЬ!!!
спасибо за проду...

Спасибо, Винтер!

Жизнь надо прожить так, что бы больше не хотелось.

Спасибо всем, кто меня терпит - и продолжим

- 2 –

Немногим позже, ферма

Зена с внимательным, хотя и несколько отстраненным видом, изучала полки на кухне. Есть хотелось сильно. Габриэль и Ева ушли в лес, чтобы набрать грибов к обеду, Геракл тоже где-то пропадал и было совершенно не у кого спросить, где же в этом доме водится еда.
Тонкий писк, раздавшийся из-под стола, вынудил Зену замереть. Пару мгновений она напряженно вслушивалась, потом вдруг резко упала на колени.
- Ага, - пробормотала она прямо в усатую морду ошарашенной толстой мыши. – Еда тут бывает только в мышеловках.
Мышь, опомнившись, выронила кусок сыра и с оглушительным писком кинулась прочь со всех своих коротких лапок. Зена, которая абсолютно не собиралась ловить ее и жарить, с улыбкой смотрела ей вслед. Потом тщательно изучила забытый сыр и пришла к выводу, что мышей здесь любят, судя по свежести продукта.
- Ах, Зена, я обожаю смотреть в твои глаза, но когда ты стоишь передо мной вот так вот… - раздался позади мурлыкающий мужской голос, и воительница поспешно обернулась, продолжая пребывать на коленях и под столом.
Конечно же, это был Арес. Самодовольно жмурящийся бог стоял возле стены, небрежно привалившись к ней и скрестив на груди руки. На среднем пальце поблескивал какой-то новый перстень, волосы были тщательно зачесаны, оружия на поясе не было.
Такой знакомый. Такой чужой.
Такой…
Зена усмехнулась своим мыслям и неспешно поднялась на ноги. Карие глаза бога не отрывались от нее ни на миг, словно боялись потерять. «Он уже терял меня, и терял надолго», напомнила себе Зена, когда поняла, что ее раздражает такое внимание.
- Такое впечатление, что ты соскучился, - сказала Зена и добавила: - По нам.
Искристые глаза ее задорно блеснули. Она была сегодня в хорошем настроении и не собиралась его портить. Даже присутствием Ареса.
Мужчина осторожно отлепился от стены, по губам его то и дело пробегала едва уловимая улыбка. Казалось, он не знал, стоит ли улыбаться или лучше продолжать оставаться серьезным.
- Олимп пустует, - наконец, откровенно заявил он после окончившихся раздумий. – Войны, во всяком случае те, что идут сейчас, меня не увлекают, - он пожал плечами, поглаживая бороду кончиками пальцев. – А здесь есть кое-что, что требует моего пристального внимания.
Он все-таки улыбнулся, решившись показать, что и у него сегодня настроение может быть хорошим.
Зена хмыкнула и покачала головой.
Да, он мог быть плохим, отвратительным, злобным, ничтожным божком, трясущимся над своей вечностью. Он причинял боль ей и Габриэль, забавляясь над их мучениями где-то в глубине своего порочного сердца. И тогда она ненавидела его.
Но он же мог быть забавным, очаровательным, остроумным, нежным… влюбленным.
И тогда она… любила его?
Королева воинов сердито потрясла головой. Желудок ее вновь напомнил о себе, и Зена прижала ладони к животу, отчего-то стесняясь громких звуков.
Арес приподнял одну бровь, поглядывая на женщину.
Ему и правда не сиделось на Олимпе, особенно после всего увиденного, услышанного и пройденного. Наплевав на вероятность столкновения с Габриэль, он отправился сюда, и ему повезло! Зена… одна… под столом… в одном платье… Стоп!! Откуда у нее такое платье?!
Бог еще раз присмотрелся. Самое обычное платье, серо-голубое, обтягивающее, с глубоким вырезом… на Зене…
Арес сглотнул слюну и весело улыбнулся.
- Что ты забыла на кухне?
Зена подозрительно прищурилась. Только что этот самоуверенный нахал пялился на нее, как Горго на печенюшку, а теперь вполне так спокойно интересуется ее пребыванием здесь.
- Искала, чем перекусить, - фраза получилась немногим более раздраженной, чем хотелось, но Арес даже не обратил на это внимания. Вместо этого он потер ладони, подмигнул Зене и, подойдя ближе, принялся рыться на полках, которые воительница только что тщательно изучила.
- Там пусто, - королева воинов попыталась его остановить, но не тут-то было: жестом фокусника Арес выудил откуда-то из глубины пару помидор, красный перец, половину еще вполне бодрого огурца, луковицу, ломоть сыра и банку с маслинами, обвешанную паутиной.
- Как-то плохо ты смотрела, Зена, - по-прежнему весело сказал он, вываливая находки на стол, вокруг которого тут же бодро запрыгал Горго. – Ну-ка, дай мне нож. Желательно, острый.
Зена скептически посмотрела на бога.
- Ты и впрямь думаешь, что я поверю, будто такое количество пищи сумело укрыться от меня?! – она уперла руки в бедра, но глаза Ареса продолжали оставаться кристально честными и чистыми.
- Зена, ты в чем-то меня подозреваешь? – он удивился настолько искренне, что Зена только буркнула что-то в ответ и достала нож.
Арес ослепительно улыбнулся, уже почти сел за стол, положив перед собой разделочную доску, как вдруг хлопнул себя свободной ладонью по лбу.
- Эх, мне в жилете будет неудобно, - словно бы раздумывая, сказал он. – Я сниму его, не возражаешь?
Даже если бы Зена и возражала, она бы просто не успела возразить, ибо жилет бога оказался на соседнем стуле быстрее, чем она успела моргнуть.
- Я принесу тебе рубашку Геракла, - столь же лучезарно улыбаясь, отозвалась Зена и, выходя из кухни, с удовольствием поймала гримасу Ареса.
Оставшись один, бог поймал под пузо Горго, который только обрадовался тому, что очутился рядом со вкусно пахнущими вещами, усадил его себе на колено и, поглаживая указательным пальцем его по загривку, сказал, словно советуясь:
- Ну вот скажи, а, я ж тут все делаю, чтобы она меня заметила… А результата как не было, так и нет, - Арес глубоко вздохнул, хотел добавить что-то еще, но тут вернулась Зена, кинувшая ему что-то невообразимо грязно-желтое.
- Мда, у братца всегда было плохо со вкусом, - проворчал Арес, двумя пальцами натягивая на плечи рубаху полубога. Противно ему не было, но поддерживать же свой статус нужно! А его статус не включает в себя наряды брата.
Зена молча уселась на соседний табурет, забрала у Ареса щенка и сделала щедрый жест рукой.
- Начинай.
Арес отсалютовал ей ножом и принялся быстро, но аккуратно, нарезать овощи. Воительница смотрела на него, как на ожившую химеру. Заметив этот взгляд, бог непринужденно пожал плечами.
- После твоего…эээ, ухода мне пришлось многому научиться, если я хотел продолжать жить, - мужчина улыбнулся, подбросил в воздух кусочек перца и ловко поймал его зубами. Зена легонько поаплодировала, Горго зарычал, привлекая к себе внимание. Арес бросил перца и ему, но щенок, ожидавший чего-нибудь другого, более вкусного, разочарованно заполз под стол и устроился в ногах у воительницы. Он знал ее всего лишь несколько дней, но успел проникнуться самой горячей и преданной любовью, на которую только было способно маленькое собачье сердце.
- Ловко у тебя получается, - заметила Зена, когда нарезка салата подошла к концу, и Арес уже ссыпал все в заранее подготовленную миску.
Мужчина подмигнул ей.
- А если сюда добавить еще оливкового масла и соли, то мммм… - он причмокнул. – Ты пальчики оближешь, гарантирую!
- Если найдешь – добавляй, – махнула рукой Зена, смутно припоминая, что во время поисков где-то видела искомое. Живот снова заурчал.
Королева воинов, следя за тем, как Арес в рубахе Геракла, едва прикрывающей его плечи, шарит на полках в поисках масла, вдруг подумала о том, что к такому она вполне могла бы привыкнуть. Чтобы Арес иногда появлялся тут, улыбался ей, отпускал пару фирменных острот, кормил…
Зена хихикнула и тут же сделала серьезное выражение лица, потому что бог обернулся к ней. Выражение его сосредоточенного лица было невыразимо смешным, но воительница не стала больше смеяться. В конце концов, он весел и бодр, специально для нее, она в этом даже не сомневается. Так надо ли разрушать все мимолетным желанием выяснить отношения?
Спустя несколько минут Арес царственным жестом придвинул к ней миску, а сам принялся вытирать руки о полотенце.
- Пробуй, - заявил он. Зена, приподняв одну бровь, осторожно погрузила ложку в аппетитно пахнущую массу.
Результат на удивление не оправдал ожиданий. Было действительно вкусно, и Зена успела съесть почти половину приготовленного прежде, чем снова посмотрела на Ареса. Тот с неизменной усмешкой глядел на нее, продолжая вытирать абсолютно сухие руки.
- Ты не голоден? – Зена протянула ему ложку. – Будешь?
Губы Ареса дрогнули, но он молчал. И в тот момент, когда он уже решился взять то, что предлагала ему Зена, входная дверь хлопнула, и радостный голос Евы произнес:
- Мама, где ты?
Арес отшатнулся назад, как от увиденной змеи, случайно задев рукой ложку. Та выпала из рук Зены, и остатки салата, бывшие на ней, очутились на полу.
Королева воинов хмуро пронаблюдала за тем, как бог, поспешно прищелкнув пальцами, вернул себе свой жилет. Немногим более мягко она взглянула на зашедших на кухню Еву и Габриэль, которые застыли на пороге, не зная, на кого смотреть.
- Привет, Арес – отмерла первой Ева, и голос ее был теплым и ровным.
Арес приветливо кивнул ей и, не глядя ни на кого более, суетливо растворился в воздухе.
Габриэль, отметив, что именно держит в руках Зена, прокомментировала:
- Домашний бог войны? Это что-то новое.
Королева воинов со стуком поставила миску на стол и встала.
- Хорошо, что вы вернулись!
На лице ее, безмятежно-спокойном, играла улыбка.

А , что , удобно